Так что ничего сверхъестественного со мной не происходит, все идет в рабочем порядке

Зауральские представители приняли участие в съезде Российского союза промышленников и предпринимателей. Своими мыслями и впечатлениями поделились с ИА «Росмедиаконсалтинг ».

Съезд прошел 20 марта в Москве. Перед собравшимися выступил президент В. Путин, который заявил о необходимости деофшоризации российской экономики, подчеркнул, что доверие к отечественному бизнесу возрастет в случае, если российские предприниматели начнут с полной ответственностью платить налоги на территории России. Путин пообещал поддержку отечественным компаниям, стремящимся к выходу на мировой рынок при помощи механизмов ВТО и соответствующих норм права.

Игорь Потютьков, индивидуальный предприниматель, генеральный директор фирмы «Потютьков »:

На этом съезде я услышал все вещи, от начала и до конца, все до единой - правильные. Я пришел туда с таким настроем: опять сейчас начнут свои «байки чесать», отчетные доклады, и на этом все кончится. Нет, люди стали выходить и говорить по существу, озвучивать проблемы.

Как вы знаете, взят курс на деофшоризацию экономики, для этого будет подготовлен целый пакет документов, благодаря которому наши российские бизнесмены и зарубежные инвесторы будут чувствовать себя комфортно на территории России в плане ведения бизнеса и инвестирования.

- А какие меры предложено предпринять, чтобы эти планы действительно осуществились?

Юридические. Защита собственности. Чтобы иностранец понял, что он действительно защищен не просто каким-то чиновником по знакомству. А власть и закон будут способны защитить этого бизнесмена. Он будет уверен в своем бизнесе на территории РФ.

- А сейчас это не гарантировано?

Это гарантировано, но, видимо, неубедительно.

- Игорь Васильевич, в ходе съезда создалось ли впечатление, что власть слышит проблемы бизнеса?

Создалось ужасно положительное впечатление, что власть и слышит, и видит, и хочет многое для бизнеса сделать, причем хочет сделать в кратчайшие сроки - дорожные карты, четкие, прописанные маршруты. Выступали министры, говорили, что у нас за год принимается более 1600 законов и поправок в законы. Поправки вступают в силу, а старые правила при этом не отменяются. Бизнес в смятении: как ему жить - по-старому или по-новому? Сейчас власть хочет прочертить четкую вертикаль, чтобы бизнес понимал, что мы идем «туда» и никуда больше.

- На Ваш взляд, если эти все благие намерения будут реализованы, экономика России действительно воспрянет?

Да, воспрянет, но самая главная проблема, которая была озвучена, это демографический спад. Сейчас мы еще едем на том поколении, которое родилось в СССР, кроме того, что мы введем эти новые законы в поддержку предпринимательства, новое поколение надо учить соблюдать эти законы, жить по ним, учиться работать в нашей стране. Человек, который родился, к примеру, в нашем городе, не должен сидеть и думать, вот я сейчас закончу учиться и уеду в Москву, Санкт-Петербург, куда угодно. Он должен понимать, что он родился здесь и должен работать на благо своей исторической родины, приносить пользу этой родине. Правительство это понимает и проблему миграции озвучивает. Нужен пакет законов, чтобы человек был, жил, работал там, где родился. Над такими программами должны работать научные институты. Каждый человек должен быть на счету, каждое образование должно даваться целенаправленно. Нужно задуматься, сколько и каких специалистов нам нужно. Какие отрасли экономики нуждаются в кадрах.

- Если бы Вам поручили поучаствовать в совершенствовании юридической базы для развития малого и среднего бизнеса, что бы Вы предложили?

Я очень поддерживаю предложения, которые прозвучали в рамках программы по деофшоризации российской экономики, по защите собственности иностранных инвесторов, чтобы они приезжали и не боялись развивать у нас бизнес.

- Что именно пообещал В. Путин промышленникам и предпринимателям?

Он пообещал, что обязательно, завтра же придет, соберет правительство и 100% предложений отработают.

Действительно, все, что запланировано, сделать надо будет очень быстро. Мы сейчас всему миру зубы показали, а поняли, что тыл-то у нас не прикрыт. Грузовики идут в Россию полными, а из России пустыми. Экспортировать, кроме нефти и газа, природных ископаемых, нечего! Теперь нужно думать глобально. Если будем сейчас так шутить с миром, можем остаться даже без продуктов питания.

- Возможно, это будет стимулом развивать свое…

Боюсь знаете чего? На съезде все красноречиво и громкоголосо рассуждаем, навешали на себя ордена, а как все это воплотить в жизнь - это самое сложное.

Сама система образования раньше воспитывала ребенка с детства, приучала его к труду. Я вот свой первый рубль заработал, собирая шишки в лесу. А если человек не приучен работать, то бесполезно его заставлять что-то делать. Если мы хотим воплотить то, что озвучено на съезде, в жизнь, нужно работать со всем населением от мала до велика. И уровень сознания должен быть высоким.

У нас все есть сейчас, 30% мировых запасов углеводородов, вся таблица Менделеева. И мы умудряемся, имея такое богатство, быть нищими. Это как так? Кто зарабатывает на металле больше, мы или Европа? Конечно, Европа. Мы черную работу сделали, отправили туда, а они нам «Мерседесы » обратно, и нас в долги опять вкатали.

Если мы хотим чего-то добиться, нужно не сидеть на месте, а такими шагами шагать, чтоб штанины трещали. А может, даже бежать!

Курганская область - регион по нынешним временам скромный. В областном центре нет приличного ресторана. А развитие бизнеса здесь отстает лет на пять от соседних областей.Принц на горошине

Тридцатичетырехлетний Игорь Потютьков не имеет высшего образования, только среднее специальное, проще говоря - ПТУ. Зато он имеет мебельное производство, которое оценивается сегодня в несколько миллионов долларов.
Учиться где-либо еще Игорь Потютьков не желает - нет необходимости. “Любую экономическую теорию я уже триста раз постиг на практике”,– уверяет он. А то, что глава фирмы не может просклонять сложное числительное, производству мебели не мешает.
После школы Потютьков окончил профессионально-техническое училище в родном Кургане, где выучился на кондитера-кулинара. Дорос до администратора кафе. Собственный бизнес начинал в перестройку, торгуя всем, что только покупалось: автомобилями, джинсами, чаем, водкой, колготками. Он и его друзья первыми в городе организовали реализацию мороженого - настоящего эскимо. Построили павильоны, провели туда электричество, поставили холодильники и продавцов в белых халатах. Для заштатного Кургана это было диво.
А первый, “стартовый капитал” Игорю дала мать. Всю жизнь проработав на заводе, она скопила две тысячи рублей. Отдала сыну, когда он пришел из армии в 1988 году. Сын потратил их за два дня - вложил в дело. Дело было то самое: купить-продать. Больше всего Потютькова раздражает, когда говорят, что ему повезло. Он начинает вспоминать, как в Польше, куда ездил за товаром, спал на вокзале прямо на коробках, сутки напролет проводил в машине. Бесконечные “крыши” настойчиво предлагали платить за охрану. Он не платил ничего, поэтому избивали, грабили, похищали жену с маленьким ребенком. Угрожали расправой, чтобы забрал заявление из милиции. Не забрал, посадил нескольких вымогателей на 7–8 лет.
Первую попытку организовать производство мягкой мебели Игорь Потютьков предпринял в 1992-м. Взял в банке кредит, аккурат накануне “павловского” обвала рубля. Ссуду кое-как вернул, но производство пришлось отложить. Снова покупал-продавал, копил деньги. В октябре 1994 года он отправился в Италию как представитель курганской мебельной фабрики. На самом деле никакой фабрики не было и в помине. Было только $20 тысяч наличными в кармане и горячее желание заработать. Из Италии привез кое-какие комплектующие, технологию - как и что делать. И уже 15 января 1995 года частное предприятие (ЧП) Потютькова выпустило первый комплект мягкой мебели под названием “Виктория”.
В ЧП работали 3–4 человека. Первые модели Игорь собственноручно кроил, шил, пилил, строгал. Что-то конструировали сами, что-то “сдирали” у тех же итальянцев. В постсоветской стране спрос на приличную и недорогую мебель был огромный. Через год смогли купить заброшенную овощную базу, где не было ничего, кроме гнилой картошки, морковки, сломанных погрузчиков. На базе числились 20 рабочих, которым задолжали зарплату за несколько месяцев. Потютьков рассчитался с рабочими, погасил долги в бюджет. Здесь и обосновался. Накануне августовского кризиса в 1998 году ЧП выпускало до 2000 комплектов мягкой мебели в год. Годовой оборот превысил $1 млн. В фирме работало уже 750 человек. Мебель фирмы “Потютьков” продавалась по всей стране - от Москвы до Дальнего Востока.
После дефолта в 1998 году производство пришлось сократить, а 300 рабочих уволить. К 2000 году объем производства восстановили, начали делать корпусную мебель и мебель для офиса. Теперь диваны Потютькова участвует во всех значимых выставках в стране. Экземпляры для выставок берут из потока, а не делают специально. И все равно получают призы.
Поскольку заработать в фирме “Потютьков” можно от 2 до 6 тысяч рублей в месяц, попасть сюда нелегко. В Курганской области средняя зарплата в 2000 году - 1700 рублей в месяц.
Рабочие у Потютькова преимущественно некурящие. Первый перекур - в десять утра (начало работы в восемь), второй - в двенадцать, третий - в пятнадцать. Заядлый курильщик такого не выдержит. Отходить от станка до перерыва строго воспрещается. О пьянке речи нет вообще. Если ты сегодня на рабочем месте пьян - завтра не работаешь. Зато всех сотрудников фирмы кормят бесплатно. С недавних пор Потютьков возродил и забытые было моральные стимулы - “Доску почета”, звание лучшего по профессии, переходящий вымпел лучшему подразделению в виде маленькой копии российского национального флага.
К бело-сине-красному российскому полотнищу Игорь Потютьков питает слабость. Триколор украшает его служебный кабинет. Фотографироваться он предпочитает тоже на фоне знамени. Но политикой заниматься не хочет. Каких бы то ни было кандидатов на губернаторских выборах старается не поддерживать. А вдруг победит другой, не тот, которому помогал? Начнутся притеснения. “У меня 500 человек, за которых я отвечаю, и в лотерею мне играть резона нет”,– рассуждает Потютьков. Кроме того, он не понимает некоторых кандидатов, которые идут на выборы, имея нулевые шансы. Что деньги зря закапывать?
С местной властью Игорь Потютьков пытается дружить, хотя это не всегда получается. Чиновники средней руки, по его мнению, испытывают к предпринимателю просто-таки классовую ненависть. Для них Потютьков - символ богатства, свалившегося на голову. К тому же принципиально не дает взяток.
Зато губернатор Олег Богомолов к Потютькову относится благосклонно. В губернаторской квартире стоит мебель производства Потютькова. Однако Богомолов, наверное, был бы неприятно удивлен, услышав, что об экономической ситуации в родной области уважаемый им предприниматель высказывается довольно резко, говорит, что регион стоит на коленях и что его бизнесу было бы лучше развиваться где-нибудь в другом месте.
В молодости у Игоря Потютькова порой не было денег даже на продукты. Чтобы купить ребенку молоко, он сдавал пустые бутылки. Сейчас семья, понятное дело, не бедствует. Регулярно, раз 5–6 в году,– путешествия. Преимущественно за границу - в Италию, Францию, Австралию. Одиннадцатилетний сын не бывал разве что в Южной Америке. В Кургане у Потютьковых квартира площадью 200 квадратных метров. Апартаменты - в хорошем доме, построенном болгарами. Это одно из немногих элитных строений в Кургане. Есть в квартире мебель производства фирмы “Потютьков” - продукция фирмы проходит и такое испытание.
Автомобиль у Потютькова - джип “Линкольн-Навигатор”. По служебным делам предпочитает курсировать на белой “Волге” с водителем. Жена тоже водит машину - джип - и держит свой почти автономный бизнес. У нее бар в центре города. Госпожа Потютькова - технолог общественного питания, так что работает по специальности. Муж в ее дела почти не вникает. Все, что она зарабатывает там, может тратить на себя и ребенка.
В одежде Игорь Потютьков не особо прихотлив, хотя покупает дорогие костюмы в основном за границей. Из напитков предпочитает отечественное пиво и подумывает о строительстве пивного завода.
Оппозиционер из “Зауралья”

Андрей Алейников, председатель совета директоров инвестиционной компании “Зауралье”, считает экономическую ситуацию в Курганской области бесперспективной. Чтобы поправить дела, он в 2000 году рискнул ввязаться в политику.
Андрей Алейников и его компания “Зауралье” поддержали на губернаторских выборах 2000 года генерального директора ОАО “Кургандрожжи” Николая Багрецова. Тогда Багрецов едва не одолел действующего губернатора Олега Богомолова, проиграв ему лишь 8% голосов избирателей.
Алейников никогда не дружил и не заигрывал с властью, не брал бюджетных денег, хотя открыто старался с чиновниками не ссориться. Но упомянутые выборы обострили его отношения с Богомоловым. Молодой председатель совета директоров “Зауралья” за поддержку Багрецова оказался под прицелом губернаторских политтехнологов. Так или иначе, но об Алейникове заговорили как о “наркоторговце на службе у чеченских боевиков”.
Биография Андрея Алейникова самая обычная. Родился в 1963 году в Курганской области, окончил Курганский машиностроительный институт. Начинал мастером на Курганмашзаводе, затем работал на Кургансельмаше, где дорос до заместителя начальника цеха. В то время Николай Багрецов (будущий кандидат в губернаторы, которого активно поддерживал Алейников) был на заводе директором.
На заре рыночных отношений инженер Алейников занялся бизнесом. Первоначальный капитал заработал на курганских биржах (Зауральская универсальная, Зауральская товарная и т.д.), создав и возглавив брокерскую компанию “Брокфорст”. Во время ваучерной приватизации стал во главе чекового инвестиционного фонда, который в 1996 году был переименован в инвестиционную компанию “Зауралье”.
У “Зауралья” и его руководителя есть все, чтобы быть самостоятельным и независимым. Десять лет назад, когда молодой Алейников начинал свою деятельность в бизнесе на курганских биржах, пределом его мечтаний были собственный директорский стул, стол, а на нем телефон, факс и компьютер. Сегодня есть и просторный офис, и достаточно оргтехники. Алейников с удовольствием водит свою “трехлитровую” “Тойоту-Камри” образца 1998 года. Когда ее купил - отказался от персонального водителя.
Андрей Алейников слывет человеком скромным и даже немного застенчивым. Друзья и сослуживцы говорят, что он спокойный, корректный, выдержанный и терпеливый руководитель. В его офисе царит тишина - никто никуда не спешит и громко не разговаривает.
Супруга Алейникова работает юристом на заводе Дормаш, получает второе высшее образование - после пединститута пошла учиться на юриста. Пятилетняя дочка занимается в местном театре. В семье любят животных, собака породы ротвейлер - лучший друг дочери. Живут Алейниковы в обычном девятиэтажном доме в центре города, в пятикомнатной квартире. Два-три раза в год Андрей Алейников выезжает по делам за границу, преимущественно в Европу. Сетует на полное отсутствие развлечений в Кургане и окрестностях. Зимой - только лыжи, да и то не горные, а простые, потому как в Кургане, по выражению Алейникова, “ни ямки, ни горки”.
Миллионер из Глядянки

Анатолий Колташов, председатель совета директоров “Курганоблгаза” и генеральный директор ЗАО “Иволга-Лтд”, благодарен Чубайсу и его приватизации. “Тогда всем был дан шанс, но Россия его пропила-прогуляла”,– считает Колташов.
В начале 90-х директор райпромкомбината (предприятие занималось пошивом спецодежды для селян, перевозкой грузов, выпечкой хлеба и т.п.) в райцентре Глядянское, Колташов неустанно уговаривал мужиков не продавать ваучеры, а сдать их в общую кассу и на этот пакет на ваучерном аукционе купить бумаги своего комбината, стать собственниками. Однако глядянские мужики продавали свои чеки всем желающим буквально за бутылку. Колташову пришлось брать кредит в банке лично на себя и покупать чеки. А на них - уже пакет акций промкомбината.
Сейчас ЗАО “Иволга-Лтд” существует как холдинг - шьет самую разную спецодежду, преимущественно для нефтяников и газовиков Севера. Швейный цех в Глядянке - крупнейший не только в Зауралье, но и на всем Урале. А еще Колташов мелет муку, печет хлеб, делает макароны, владеет магазинами и барами в Кургане и Глядянке, модным швейным ателье в областном центре. В 1996 году “Иволга” купила 56% акций ОАО “Курганоблгаз”, переплатив почти втридорога, чтобы только не отдать облгаз в руки некой московской фирмы, пытавшейся скупить контрольный пакет. Создано предприятие “Титан”, которое занимается поставками газа в область и за ее пределы - в Сибирь, на Алтай, в другие регионы страны и даже в Казахстан.
Поскольку за спецодежду северяне зачастую расплачиваются нефтью, газом, электроэнергией, горюче-смазочными материалами, то у Колташова есть все. Накануне посевной и уборки в Глядянку тянутся крестьяне со всей области: у Колташова можно взять ГСМ не на таких грабительских условиях, как предлагают заезжие перекупщики. Те просят по осени за литр солярки пять килограммов зерна. Колташов сторгуется не в убыток себе, но минимум на 30% дешевле. Крестьянина он понимает - и как экономист по образованию (окончил Курганский сельскохозяйственный институт), и как деревенский житель.
Хотя по рождению он почти иностранец. Отец его был военным, и Анатолий Колташов появился на свет в 1947 году в Германии, в Потсдаме. В школе учился уже здесь, в Глядянском, райцентре Притобольного района. Здесь его считают своим. Рабочие обращаются к нему запросто - Николаич. Но за пьянку Колташов все равно выгонит. Тех, кто менее ценен, с первого раза. Иных - со второго. Третьего уж точно не бывает.
В биографии Колташова чего только не было. Женился в 18 лет, вскоре появился сын. Учиться пришлось заочно. Работал кочегаром, сварщиком, тренером в детской спортивной школе, литсотрудником в районной газете “Притоболье”. Говорят, молодой сотрудник районки с дипломом экономиста по сельскому хозяйству подавал большие надежды, выигрывал журналистские премии. Его даже приглашали в “Крокодил”. Затем позвали в райисполком председателем плановой комиссии. В 30 лет стал заместителем председателя райисполкома. С этой должности его выгнали с треском в 1984 году с убийственной формулировкой: “За неуважение к партийным органам” - отказался в обход очередников передать квартиры по указанию секретаря райкома. Собрали заседание, на котором председатель заявил своему строптивому заму: “Мы оторвем голову тому, кто пойдет против райкома партии!” Колташов в долгу не остался: “Ты мне не Петр Первый, а я не стрелец, чтобы ты мне голову отрывал!”
Так бывший зампредрайисполкома райцентра Глядянское стал тренером в детской спортшколе. Вскоре из Кургана поступило предложение - оказалось вакантным место начальника областного управления главного управления комплектации. Здесь были сосредоточены дефицитнейшие тогда стройматериалы - гвозди, доски, обои, санфаянс. Всех без исключения начальников до Колташова сажали на различные сроки. Колташов и по сей день гордится, что проработал четыре года и не попал в тюрьму.
Место директора райпромкомбината в Глядянском он занял в 1989 году в результате выборов на альтернативной основе. Наследство получил уникальное - три машины в гараже да полуразвалившаяся котельная, где в первый день работы нового директора рухнула крыша, едва не придавив кочегара. Через десять лет “Иволга” вошла в десятку самых прибыльных предприятий России. Рентабельность активов по чистой прибыли составила 20%. И сейчас это единственное работающее предприятие в округе.
В жизни Анатолий Колташов весьма скромен. Начатое несколько лет назад строительство большого красивого дома в Глядянском так пока и не закончено. Суперпрестижных машин в гараже “Иволги” нет. Колташову безразлично, на чем передвигаться. Порой сам водит “Волгу”, комфортно чувствует себя и в стареньком “УАЗике”. С гордостью носит костюмы, сшитые в собственном ателье. Пищу предпочитает простую, здоровую и сытную. Например, в его деревенском офисе на обед подают яичницу с жареной колбасой и салат из огурцов. Обедает за общим столом. К выпивке равнодушен, но в компании с хорошим человеком любит поговорить за жизнь за рюмкой. Жена Колташова всю жизнь посвятила мужу и детям и практически не выезжает из Глядянского.
Взрослый сын Анатолия Николаевича живет и занимается мелким бизнесом отдельно от отца. В свое время они поссорились, и Колташов-старший сына уволил, считая, что тот недостаточно хорошо работал. Дочь живет в Кургане, состоит во втором браке.
С возрастом Колташов все чаще заговаривает о том, что весь этот бизнес - суета. Имеют смысл только семья, дом. А жить стоит ради того, чтобы вечером играть с внучкой, копаться в огороде и разводить, например, пчел.

ГАЛИНА АБАКУМОВА

Ох, и наделал шуму Потютьков своим неожиданным для общественности отъездом в Крым. Говорят, что уехал, оставив за собой целую кипу непогашенных кредитов и кучу долгов. Уж как бы там ни было, но товарищ действительно смог поставить собственный бизнес на широкую ногу за все эти годы, да и бренд создал неплохо узнаваемый. Размах его деятельности впечатляет. Правда, не везло Игорю Васильевичу последнее время с затеями: то свинокомплекс ему отказываются кредитовать, то гостиницу построить не удается. А чего стоят два самых провальных проекта предпринимателя – несостоявшийся торговый центр близ школы №31, который хотели впихнуть туда во что бы то ни стало, из-за чего чуть не нарушили нормы инсоляции в классах, и ущербный по всем параметрам жилой комплекс «Рябиновый» в районе Карчевской рощи, где никто не хочет жить. Конечно, проколы случаются всегда, но эти проекты по влиянию на городское пространство оставляют за собой крайне негативный эффект, и это вызывает множество вопросов.

Против строительства торгового центра в свое время выступали многие родители учащихся школы №31, вполне справедливо беспокоясь как за безопасность детей, так и удивляясь элементарной глупости тех, кто такие проекты принимает. Кстати, чемоданообразная форма здания – с заниженной задней частью – как раз и есть воплощенный в жизнь способ законного обхода СанПиН. А то ведь высказывались мысли о перепрофилировании классов – лишь бы здание построить и нормы соблюсти. Резкое ухудшение транспортного режима в самом центре города не являлось ограничивающим фактором, перспектива сосуществования значительного количества хаотично припаркованных автомобилей и учащихся школы тоже не озадачила никого. А если посмотреть на ведущие ко входу постройки лестницы, становится понятно, что пожилым людям и маломобильным гражданам в этом ТЦ делать нечего. Пресловутый вопрос «К чему он вообще здесь?» так и не нашел ответа у большинства. Короче говоря, настоящий антисоциальный проект.

Ну а жилой комплекс «Рябиновый», расположенный рядом с СИЗО, посередь поля на продуваемой всеми ветрами территории, максимально изолированной от цивилизации, которую по настоянию Потютькова перепрофилировали из промышленной в жилую. О территории, куда непросто добраться даже на автомобиле, а переход пешком с улицы Мостостроителей через железнодорожные пути в проливной дождь темной ночью мог доставить неимоверные впечатления, говорили как о «тихом и комфортном районе вдали от центра». Еще два года назад – в 2013-м – было очевидно, что все это утопия. Проект был изначально несостоятелен и с транспортной, и социальной точки зрения, даже несмотря на предполагаемое строительство определенной инфраструктуры, связывающей новый район с Заозерным. Обещали даже новые автобусные маршруты, но на деле не успели ничего. Да и в единственном построенном доме квартиры продаются из рук вон плохо, что, по идее, не должно удивлять. А раз так, то зачем было принимать такой проект? Подобные решения могли быть характерны для торжества эпохи советского модернизма и времен, когда необходимо было в кратчайшие сроки расселить множество людей, когда удобству и эстетике уделяли минимум времени. Плоды тех десятилетий мы можем наблюдать до сих пор в лице депрессивных микрорайонов из панельных «домов-коробок», разбросанных промеж гигантских пустырей и окраин. Это стандарты конца XX века, но никак не современности. А ведь некоторые, возводя аналогичное до сих пор, умудряются подавать такие жилые комплексы как «элитные», хотя по сути своей они и до экономкласса слабо дотягивают. «Рябиновый» является бюджетным вариантом жилья, но это единственный его плюс.

Теперь же, когда Потютькова и след простыл, необходимо принимать решение о дальнейшей судьбе этих объектов. И если здание торгового центра можно перепрофилировать, то один-единственный дом и его жители обречены на убогое существование в глуши посреди болот, а потому жилой комплекс и всю инфраструктуру, обозначенную проектом, все равно необходимо создавать. Теперь мы вынуждены завершить начатое, каким бы ущербным ни был сам проект, иначе будет только хуже. Таким образом, товарищ Потютьков, покинув Курган, оставил за спиной не только море долгов, но и нанес ощутимый ущерб городской территории, отрицательный эффект от которого нам еще только предстоит осознать. Но самое печальное здесь то, что эти начинания были поддержаны администрацией города, которая любит на каждом углу заявлять о туристической непривлекательности и оттоке жителей и при том упорно отказывается оценивать долгосрочный эффект и смотреть вперед, гоняясь лишь за сиюминутной выгодой. Насколько вескими должны быть аргументы предпринимателя, чтобы убедить принять такие существенные изменения в Генплан? Подумайте об этом, когда будете ехать в Заозерный по улице Мостостроителей и наблюдать одиноко стоящую зелено-красную панельку вдали.