Елизавета баварская императрица австрии. Австрийская императрица сисси. «Дедушка русской революции» в роли личного врача австрийской монархини
«в конце 19 — го века в мире было две самых красивых женщины и обеих их звали Елизаветами!»
Первая жила в России и носила имя Великой княгини Елизаветы Феодоровны Романовой, ставшей впоследствии настоятельницей Марфо — Мариинской обители, а вторая была Императрицей Австрийской, женой всесильного Франца — Иосифа, любившей цветы, вышивки, серьезные книги, музыку, путешествия больше, чем роскошь и блеск императорского двора..
Ей было шестьдесят с небольшим лет, когда она умерла. Точнее — шестьдесят один. В тот злополучный день, 10 сентября 1898 года Елизавета Австрийская или, как ее называли близкие, Сисси, направлялась из гостиницы «Бо-Риваж» к набережной Мон-Блан, чтобы сесть на прогулочный пароход «Женева», курсировавший по Женевскому озеру.
В этот момент из толпы к ней бросился неизвестный человек. Воскликнув: «Да здравствует анархия, смерть — обществу», он нанес императрице смертельный удар в грудь напильником. (По другим версиям — стилетом. — автор.)
На суде 25-летний Луиджи Лукени заявил, что «все должны работать», и его миссия состояла в том, чтобы уничтожать тех, кто не работает. Убийца, по его признанию, не знал, кого убивает, но ему якобы хватило одного взгляда на женщину, чтобы сделать вывод: «Она достаточно аристократична, чтобы заслужить смерть…» Его схватили немедля, судили, при большом стечении народа, и приговорили к пожизненному заключению — смертная казнь в Женеве к тому времени была отменена. В тюрьме он успел написать пространные мемуары анархиста, однако они ни сколько ни прибавили ясности в запутанном замысле потрясшего всю Европу убийства! Луиджи Лукени был найден повешенным в своей камере, ранним утром, 19 октября 1910 года.
Полиция тогда констатировала самоубийство, однако несколько лет назад этот вывод был поставлен экспертами под сомнение. Чудовищный поступок итальянца так потряс современников, что после смерти Лукени его мозг был тщательно исследован. Специалисты, увы, не нашли в нем ничего необычного. Ученые из женевского института судебной медицины законсервировали голову Лукени в формалине. В 1986 году ее отправили в Вену, где она находится и поныне.
Элизабет — Сисси росла в странной атмосфере: с одной стороны — полная воля, прогулки по утрам на пони и в коляске, игры в крокет с сестрой Софией, клавесин, возня с цветочными грядками в саду, где маленькая герцогиня Баварская сажала, по сезону, то крокусы, то розы, то гортензию или хризантему, а с другой — властность матери, герцогини более, чем ее муж Людвиг, урожденный властитель родового угодья!
Обладая огромной силой воли, и в то же время, скрытым, взрывным темпераментом, герцогиня Баварская Максимилиана установила в фамильном замке неукоснительно твердые правила распорядка дня, занятий, а, может, быть и всей жизни, своих детей.
Они и шагу не смели ступить без ее ведома и должны были докладывать ей обо всем, что собираются делать, о чем, думать и как дышать!
Муж герцогини Максимилианы, бонвиван*(*Любитель пожить — франц. автор.) и мот, не сделал в жизни ни одного серьезного дела, кроме, пожалуй, того, что с усердием, почти виртуозно, прожигал состояние, нажитое предками, ухлестывая за каждой аристократической, — и не очень — юбкой и не пропуская мимо ни одной мало — мальски смазливой служанки. Жизнь казалась ему непрерывной чередой ярких празднеств, а иной раз, после продолжительных возлияний и упорного сидения за карточным столом — до рассвета — и долгожданной фиестой*. (* здесь, — в значении: «послеобеденный отдых» — автор.)
Впрочем, как глава семьи, приближенной ко двору, и человек светский, он был порядочно образован, умел занять гостей и испытывал большую симпатию к музыкальным собраниям, которые часто устраивала властная и тщеславная супруга — герцогиня, любившая блестящее, шумное общество.
Татьяна Романенко, американский журналист, посвятившая несколько лет исследованию судеб женщин, награжденных российским орденом Святой Екатерины — их было 374! — пишет о Елизавете Австрийской следующее:
«Елизавета принадлежала к печально известному родственными браками Баварскому царствующему дому, потомство которого не отличалось ни физическим, ни душевным здоровьем. Многие из них не выдерживали груза власти и семейных отношений.
По свидетельству современников, после окончания брачной церемонии, у 15-летней императрицы три дня продолжался тяжелейший нервный срыв.
В первые годы замужества у Елизаветы родилось четверо детей, что окончательно подорвало ее неустойчивую нервную систему.»
Все это верно, но ключ к неустойчивости, хрупкости нервной системы, а отсюда и — к депрессии, склонности к уединению и замкнутости, следует искать, наверное, в детстве, в том подавляющем начале, которое для детей олицетворяла строгая, неприступная матушка.
Да и в том, что с каждым из родителей нужно было вести себя по разному. Детской натуре всегда тяжела раздвоенность. Отсюда — постоянные метания Сисси, ее всегдашнее желание стать незаметной, укрыться, спрятаться, предаться тихим занятиям — рисованию, вышивке, копанию клумбы. Все это было отнюдь несовместимо с пышным титулом Императрицы Австро — Венгрии: с каждодневными, ежевечерними выездами, балами, парадами и приемами!
После рождения четвертого ребенка, Сисси, испытавшая на себе все тяготы «роскоши» императорской жизни, стала осторожно уклоняться от исполнения супружеских обязанностей, отговариваясь усталостью, занятостью, прибегая к тысяче невинных, но так раздражающих мужчин женских уловок!
Император Франц — Иосиф, будучи на десяток с лишним лет старше супруги, не понимал этих «эскапад», протестующе фыркал, закатывал глаза, бил фарфоровые саксонские безделушки на камине, но частым путешествиям и увлечениям супруги музыкой, цветами и книгами, как ни странно, — не мешал!
Часто поговаривали, что у хрупкой, очаровательной Елизаветы были любовники, знатные светские щеголи, что при ее красоте и высочайшем положении в обществе было бы, конечно, вовсе не удивительно, если бы не было: невозможно! Слишком высоко всегда стояла эта Дама на ступенях социальной лестницы, чтобы к ней осмелился приблизиться кто либо из светских волокит, не рискуя потерять голову и карьеру в один момент! Вокруг нее всегда как бы зияла ослепительная пустота. А если и заполнялась она кем — то, на короткий момент, то об этом не успевали догадаться!
(Чаще других, в числе счастливых воздыхателей, называли графа Дьюлу Андраши, учившего Императрицу и ее восьмилетнего сына венгерскому языку, но все это — лишь предположения! — автор.)
Сильнейшим испытанием для Сисси — как ее, по домашнему, звала вся Европа, стала смерть единственного сына, наследного принца. Это случилось 30 января 1889 года.
Татьяна Романенко в своем кратком очерке о судьбе австрийской «бездомной» императрицы пишет:
«Старший сын Елизаветы — Рудольф, женатый на бельгийской принцессе Стефании, любил другую женщину. Но поскольку брак его был чисто политическим, разрешения на развод он получить так и не смог, и поэтому застрелил свою любовницу и себя.
Перед Елизаветой открылась настояшая пропасть: она никогда не любила сына, никогда не принимала участия в его воспитании, но во всем происшедшем винила только себя и дурную наследственность баварской крови!»
Говорить об этой трагедии, трагедии рокового одиночества в семье австрийских монархов, вообще очень сложно. Это требует большего времени и внимания, чем автор моожет себе позволить в кратком очерке, более тщательного изучения документов. Но все же, рискну возразить Татьяне Романенко, с помощью тех немногих фактов, что мне известны.
Елизавета, родившая императору Францу — Иосифу единственного сына и четырех дочерей, в силу различных обстоятельств, и прежде всего духа императорского протокола, так называемых, «венценосных обычаев», не могла уделять своим детям слишком много внимания, а ту сердечную теплоту, которая жила в ее сердце, старалась, как мать, всегда отдать младшим дочерям, более нуждающимся в постоянной женской заботе.
Это было, на мой взгляд, вполне понятно и оправданно.
Кронпринц Руди, напротив, с детства воспитывался по — спартански строго, готовился быть наследником — воином, распорядком дня его занимались гувернеры и тщательно отобранные наставники. Отец брал его с собою на охоты и военные смотры, он с с детства неплохо владел саблей и умел держаться в седле.
Для занятой светскими церемониями матери писались ежевечерне журналы — дневники, которые она усердно просматривала. Если у нее не было возможности навещать сына по утрам, она писала ему письма — записки в ответ. Они виделись за обедом или детским ужином, на прогулках и в театре. Руди уже с детства был приучен к тому, что его родители лишены возможности проводить время в томительной скуке и праздности. Как вспоминают очевидцы, он и сам был крайне дисциплинированным человеком и всю жизнь не мог терпеть двух вещей: зевать от скуки и опаздывать куда бы то ни было!
Кстати, в собственной газете под вымышленным именем он так писал о себе: «Ученый-орнитолог*, (орнитология была его страстное хобби — автор.) обладающий пытливым умом исследователя, заботливый пестователь естественных наук, немаловажная фигура в мировой политике, приверженец европейского либерализма, масон нового просвещенного времени, желающий раздвинуть свои владения до естественных, научно-обоснованных границ — вплоть до Салоник.» .
Немаловажные штрихи портрету наследника престола, а любовь к естественным наукам он, надо думать, унаследовал от матери: та с детства, страстно увлекалась ботаникой.
Так как кронпринц Рудольф, воспитывались многие венценосные отпрыски в те времена, и такая вот «аристократическая дистанция» между родителями не могла быть причиной душевных терзаний Елизаветы впоследствии. Свой долг матери она выполняла не так уж плохо.
Кронпринц был, бесспорно, достаточно близок к матери, если уже в юности мог позволить себе обсуждать с нею личные, сердечные проблемы, изучать с нею вдвоем венгерский язык, разбирать в имперских архивах исторические документы!
В конце концов, о смерти сына сообщили ей первой, а уже она, как могла, преодолевая душившие ее спазмы слез, подготовила к этой страшной вести императора — отца.
В смерти Рудольфа, и обстоятельствах, ей предшествующих, было столько таинственного, нелогичного, что скорее, это наталкивало проницательную Сисси на мысли об убийстве, причем по политическим мотивам, но она мудро и трагично молчала, и в самом деле, напоминая окаменевшую статую Девы Марии с кинжалом в сердце, которая была в скором времени установлена на месте гибели принца Рудольфа, по приказу императора.* (*У этой статуи были лицо и рост императрицы — автор.)
Охотничий замок Майерлинг — место трагедии — отдали бедному монастырю кармелиток, все следы преступления уничтожили — умудрились даже смыть кровь с низкого сводчатого потолка! Архивы опечатали, а мемуары, написанные через много лет уцелевшими очевидцами потрясшего монаршую семью события, содержали в себе лишь легкие крупицы правды!
После смерти австро — венгерского кронпринца в стране началась полная «свобода цензуры»!
К примеру, имя возлюбленной сына, семнадцатилетней графини -баронессы Марии Вечора, любимицы венского высшего общества, погибшей вместе с ним, император Франц — Иосиф вообще запретил упоминать в печати, ее семью поспешно выслал из страны, а любимую племянницу Елизаветы, графиню Марию Лариш — Валерзее, принимавшую участие в сердечных тайнах Рудольфа и устраивающую его пылкие (поначалу!) свидания с Марией Вечора, и вовсе отправил в изгнание во Францию!
Так что, тайну гибели сына и своей вины перед ним, если она и была, — Елизавета носила в своем сердце одна, не разглашая, и от этого непосильного груза стала казаться окружающим еще более странной, непредсказуемой, «себе на уме».
С момента похорон сына, 5 февраля 1889 года в фамильном склепе Габсбургов в Вене, и начались скорбные странствия Елизаветы по всей Европе!
Она лихорадочно металась по Старому Свету, постоянно переезжая из страны в страну. Франция, Бельгия, Италия, Испания, Бавария, Польша. Нигде не могла найти покоя седая красавица — императрица, тоскующая и задумчивая. И повсюду за нею следовала огромная вереница охраны, прислуги, врачей..
Так распорядился ее грозный император и повелитель, выходивший из себя по любому, пустячному поводу, но любивший супругу без меры!
Она становилась все более замкнутой, не носила светлую одежду. Единственно духовно близким человеком в этот тяжелый период, для нее по-прежнему оставался двоюродный брат, Людвиг II, король Баварии. Она приезжала и подолгу гостила у него, они вместе читали и музицировали, разбирали ноты, а иногда — просто молчали, коротая вечера перед горевшим камином в огромной зале — гостиной. В моменты приезда любимой сестры, Людвиг становился мягче, спокойнее, его не мучила тоска.
Судьба Людвига, кстати, тоже складывалась трагически: за ним прочно укрепилось мнение о том, что он сумасшедший. В своих великолепных дворцах, где роспись стен могла служить отличными декорациями к операм Вагнера, он предпочитал жить в полном одиночестве. Иногда его неделями не видели даже слуги!
Злые языки болтали вздор, что связь брата — короля и сестры — императрицы была более чем платоническая, но это не могло быть правдой, хотя бы потому что Людвиг просто ненавидел женщин. Не в силах переломить себя, он даже разорвал помолвку с родной сестрой Елизаветы — Софией. Когда его все-таки отстранили от престола, он успокоился в одном из озер дворцового парка. На второй день после самоубийства брат «пришел» к Елизавете. Утверждают, что в этот момент в спальне на паркете образовалась лужа воды.
Елизавету его приход не испугал, а чтобы быть уверенной в том, что она не спит, во время разговора, она держала Людвига за руку. Рука была холодной и мокрой. Смутило только его невнятное бормотание: «Я вижу, что она горит, она вся в огне, я не могу ей помочь:» На вопрос Елизаветы, кого же он видит, Людвиг ответил, что из-за дыма не может рассмотреть лица. Тогда императрица спросила, как умрет она и будет ли мучиться? «Нет, — ответил он, — твоя душа уйдет через крошечное отверстие в сердце.»
Как оказалось, Людвиг предсказал реальные события.
После его смерти, в 1897 году, на благотворительном базаре в Париже, сгорела его бывшая невеста, герцогиня София. А сама Елизавета умерла от раны, нанесенной ей прямо в сердце. Ранка была настолько мала, что Елизавете удалось пройти еще несколько метров:
Казалось бы, что дает женщине венец Императрицы, условие принадлежности ее к королевскому, императорскому дому, кроме безоблачной жизни и всегдашнего, изысканного довольства?!
Для обычного обывателя такая жизнь — предел всяческого человеческого мечтания!
Ведь у Августейших дам, принцесс крови, есть все, что можно тронуть рукой, им достаточно шевельнуть ресницами или мизинцем, чтобы желания их исполнялись. Ими восхищается толпа, каждый их шаг и жест служит непогрешимым (или сладостно грешным? — автор) образцом для подражания!
Но вот что интересно. По — королевски роскошная жизнь — отнюдь не гарант полного счастья и душевного спокойствия. И не является несгибаемой броней от жизненных бед и невзгод. Судьба Елизаветы Австрийской — ярчайший пример тому.
P. S. После смерти супруги, император Франц — Иосиф молчал в течении нескольких месяцев, ни с кем не разговаривая, потом жизнь потекла по заведенному порядку. Вот только «первый гражданин государства»»(* так называл себя Франц — Иосиф — автор.) уже никогда больше не посещал театров, концертов и увеселительных заведений. Он пережил всех своих родных и умер в возрасте 98 лет, оставив престол племяннику Францу — Фердинанду. Над камином в его кабинете всегда висел супруги в полный рост, и раз в несколько лет придворным художником на нем обновлялись выцветшие краски.
Роми Шнайдер в роли Сисси
Легенда о Елизавете, странствующей императрице Австрийской, получила воплощение в лице пленительной Роми Шнайдер, сыгравшей главную роль в фильме «Сисси». Уже много лет этот фильм не сходит с телеэкранов, как бы подтверждая старую истину о вечной магии Красоты, об руку с которой живет Печаль.
Имя это женщины уже при жизни стало легендой, а после ее трагической гибели приобрело по-настоящему ореол святости. В чем же секрет ее популярности? Скорее всего в ее красоте и манере вести себя независимо и необычно, что так не характерно для особ императорских фамилий. Елизавета Баварская, императрица Австрии, была необычной женщиной: красоту свою она тщательно оберегала, боялась старости и увядания. Уже в 42 года она запретила себя рисовать и фотографировать, надела вуаль и закрывала лицо зонтиком. Ее жизнь во многом так и осталась загадкой, что вызывало после ее смерти лавину литературных исследований с домыслами и фантазиями. Чуть позже мир увидел и фильмы о самой красивой женщине Европы, и это обожествление не утихает и до сих пор.
Елизавета (Амалия Евгения Елизавета таково ее полное имя) родилась 24 декабря 1837 года, и согласно легенде, у нее, как и у Наполеона, был "зуб счастья" во рту, а это обещало ей яркую и счастливую жизнь. У своего отца герцога Максимилиана Баварского она была любимой дочерью, т.к. была его копией и не только внешне, но и по характеру. В семье её называли Sissi, (то есть «Зисси»), но благодаря переводчикам фильма «Сисси: Молодая императрица» в русской традиции закрепилось произношение «Сисси». Крестной девочки стала королева Пруссии Елизавета, имя которой и дают будущей импертарице.
История ее замужества была романтической. Императору Францу-Иосифу прочили в жены сестру Сисси, принцессу Елену, и вся баварская семья была приглашена в Австрию, в летнюю резиденцию Габсбургов - Ишль. В конце скучного обеда в комнату впорхнула сидевшая отдельно с гувернанткой маленькая Сисси. Увидев ее, Франц-Иосиф, которому было уже 23 года, потерял голову. Он подошел не к старшей сестре, а к младшей и предложил ей посмотреть лошадей. Вернувшись с прогулки, он объявил матери, что женится, но не на Хелене, а на принцессе Елизавете. Через несколько месяцев на засыпанном цветами корабле император отвез по Дунаю свою молоденькую невесту из Баварии в Вену. "Я влюблен, как лейтенант, и счастлив, как бог!" – написал Франц-Иосиф в письме другу. Аналогичную влюбленность испытывала тогда и Елизавета.
Венчание состоялось в церкви Августинцев в Вене. В расшитом серебром розовом платье с бриллиантовой диадемой на голове, Сисси ехала по Вене в карете с инкрустированными золотом колесами и дверцами расписанными еще Рубенсом.
Вскоре после свадьбы жизнь при дворе стала тяготить Сисси. Эрцгерцогиня София стремилась сделать из своей племянницы настоящую императрицу и деспотично её контролировала. Введенный в Вене этикет двора Карла V строго регламентировал и жизнь придворных, и жизнь самой Елизаветы, твердый распорядок дня лишал Сисси всякой свободы. Она пыталась пожаловаться мужу, но тщетно - у супруга было слишком много государственных забот.
Франц Иосиф, испытывавший глубокое уважение к матери и безграничную любовь к жене, был мягок по характеру и не мог добиться примирения двух дам. Елизавета, часто остававшаяся одна, писала грустные стихи, много читала, но подлинной ее страстью была верховая езда, дававшая иллюзию свободы. Оставшись непонятой, Елизавета замкнулась в себе. Она не любила публичность и, конечно, ей не могло понравиться, что со дня свадьбы в ее апартаментах бывают незнакомцы. Привыкшая к свободе Сисси пренебрегала управлявшими жизнью двора правилами этикета, начиная от манеры держаться, реверансов и приветствий до длины перчаток и глубины декольте.
Еще более положение ухудшилось, когда Елизавета объявила о своей беременности. Теперь эрцгерцогиня София, считавшая Сисси еще слишком юной (императрице не было и восемнадцати), позволяла себе врываться в ее комнаты в любое время и донимала будущую мать советами и упреками. Чтобы народ видел, что императрица ждет ребенка, по приказу Софии изгородь была убрана. Двор надеялся на рождение наследника, но, к всеобщему разочарованию, 5 марта 1855 года у Сисси родилась дочь. Без ведома матери ей дали имя София и поместили в апартаменты к эрцгерцогине.
Все повторилось после рождения 15 июля 1856 второй дочери Гизелы. Сисси могла видеться с детьми лишь в строго отведенные для этого часы и только благодаря вмешательству супруга малышей переместили ближе к апартаментам матери. Вскоре судьба нанесла страшный удар. Жаждущая побыть с детьми наедине Сисси уговаривает Франца взять их с собой в Венгрию, куда отправляется императорская чета. В поездке девочки заболевают, Гизела быстро идет на поправку, а болезненная двухлетняя София умирает на глазах матери. Елизавета винит в этом себя, тяжело переживая смерть дочери. Но вскоре Сисси снова оказывается беременной и 21 августа 1858 года рождается долгожданный наследник Рудольф.
В 1860 году Елизавета надолго уезжает из Вены, подальше от мужа и детей. Почти два года проводит она одна на острове Мадейра, потом на Корфу, в Бад-Киссингене и Поссенгофене. Хотя в августе 1862 году она и вернулась к мужу, с той поры большую часть года она проводила за пределами своей империи. Ее это устраивало, Франц-Иосиф вынужден был смириться.
Постоянно путешествуя, Елизавета посылала подарки своим детям, но виделась с ними нечасто - лишь во время своих коротких приездов. Жизнь Гизелы и Марии Валерии была гораздо приятней, чем жизнь Рудольфа, которого строго воспитывали, готовя к карьере императора. Елизавета лишь издали наблюдала за воспитанием наследника, не имея возможности вмешиваться. Лишь однажды ей удалось уволить наставника, который, по мнению Сиси, использовал жестокие методы воспитания, но даже после этого она не стала ближе Рудольфу. Мальчик очень страдал оттого, что не мог часто видеть свою мать. Еще более одиноким он почувствовал себя после рождения в 1868 Марии Валерии, которая стала любимицей Сисси.
На этот раз императрица сама занимается воспитанием дочери, которой отдает явное предпочтение перед остальными детьми, и при дворе Валерию называют «единственным» ребенком. Девочка становится спутником во всех путешествиях матери. Неопытная «молодая мама» переживает из-за каждого пустяка и даже легкий насморк является причиной для отставки очередной няни. Мария Валерия родилась в Будапеште и почти все свое детство провела в Венгрии. Её одевали в венгерском стиле и даже с отцом на немецком она вынуждена была разговаривать тайно.
Елизавета всю свою жизнь культивировала худобу и стройность. Чтобы сохранить низкий вес, она постоянно держала диету, сочетаемую с многочасовыми выездами верхом на лошади и длительными пешими прогулками. Она почти не обедала, выпивая лишь за едой стакан мясного сока от полусырого бифштекса, а на завтрак обходилась чашкой бульона, сырыми яйцами и рюмкой портвейна. В погоне за красотой она делала ночные маски из сырой телятины, теплые ванны с оливковым маслом и прощее, кажущееся нам сейчас экзотикой.
В глазах европейского света Елизавета продолжала оставаться идеальной супругой и божественной женщиной. Ее красоту тиражировали в многочисленных портретах и картинах лучшие европейские художники, ей посвящали стихи поэты. О выстроенных по ее указаниям вилле "Гермес" в Лайнцском лесу и замке "Ахиллейон" на острове Корфу ходили легенды.
30 января 1889 кронпринц Рудольф покончил с собой. Елизавета отказывалась верить в смерть единственного сына и даже не присутствовала на его похоронах, но 9 февраля все же решилась спуститься в гробницу капуцинов к телу Рудольфа. Сисси провела там ночь, пытаясь поговорить с сыном. Теперь она убедилась, что случилось непоправимое. Елизавета, которая до конца жизни так и не смогла оправиться от этого удара, винила во всем свою баварскую наследственность, ставшую, как ей казалось, причиной душевной неуравновешенности сына. Сисси никогда не любила наследника, но все же еще больше замкнулась в себе, перестала носить светлую одежду.
Последующий год Сисси проводит в Австрии, одеваясь во все черное и не снимая вуали. Она ведет закрытый образ жизни и старается не появляться в обществе. Не найдя успокоения императрица вновь прибегает к старому лекарству - пускается в странствия. Переезжая из страны в страну, она долгие часы ходила по полям и горам вдали от городов и людей.
Отношения с мужем тоже не склыдываются: Елизавета почти не бывает в Австрии, а император заводит любовные интрижки на стороне. В течение 14 лет продолжалась любовная связь императора с женой железнодорожного служащего Анной Наговски. Предполагается, что Франц Иосиф является отцом двух детей Анны Наговски - Хелены и Франца. С 1885 года любовницей императора была актриса Катарина Шратт, их отношения никогда не скрывались.
Елизавета погибла необычно, как и жила, в результате нападения террориста. Когда-то, в феврале 1853 года, подобное покушение пережил Франц-Иосиф. Тогда его, склонившегося над каменным ограждением во время прогулки, ударил в спину кухонным ножом ученик портного Ян Либени, родом из Венгрии. Нож задержала застежка галстука, император отделался легкой царапиной. Но... 9 сентября 1898 года Сисси приехала в Женеву. Томимая неясным предчувствием, она решает отъехать на следующий день на пароходе. Перед посадкой на пароход она еще успела зайти в музыкальный магазин, а затем, никем, казалось бы, не узнанная, отправилась на пристань. До пристани было 100 метров, она пошла туда пешком в сопровождении только графини Старэй.
Перед самым причалом улицу неожиданно перебежал какой-то человек и, низко наклонившись, ударил Елизавету в грудь, как будто кулаком. Императрица упала, человек побежал. За ним погнались случайные прохожие и вскоре настигли. Уже на борту, когда корабль стал отходить, она вдруг побледнела и стала валиться на колени. Все было гораздо хуже. Обыкновенный трехгранный напильник длиной 16 см, которым был вооружен нападавший, пронзил ее сердце. С таким жутким ранением она разговаривала, двигалась и прожила еще около получаса.
Через пять дней ее торжественно и пышно похоронили в Вене, в вековой усыпальнице Габсбургов. На гроб Елизаветы были положены четыре ее короны и три венка: от императора и двух дочерей. Ее убийца, Луиджи Луккени, через месяц был приговорен к пожизненному заключению и после 12 лет заключения повесился у себя в камере.
Часть 2. АВСТРИЙСКАЯ ИМПЕРАТРИЦА ЕЛИЗАВЕТА (СИСИ).
ОГЛАВЛЕНИЕ.
Глава 2. Детство Сиси.
Глава 1. Елизавета Прекрасная.
Императрица Елизавета (полное имя Амалия Евгения Елизавета), известная под уменьшительно-ласкательным именем Сиси, которым ее называли родные и друзья, является одним из символов Австрии. Портреты красавицы можно встретить повсеместно, здесь просто присутствует настоящий культ Сиси. Ей восхищаются до сих пор. «Полубогиней мечты» окрестил ее и итальянский поэт Габриэль д"Аннунцио. Но чаще всего ее называли «Баварской розой». Редко императриц возносили так, как Елизавету. «Как она прекрасна!» – воскликнул вопреки правилам этикета персидский шах, принятый императрицей Елизаветой в 1873 г. И эту фразу повторяют сегодня все, и не дай бог Вам сказать что-то осуждающее о ней. Она – идеал, она, как Бог, неподсудна, и ей будут поклоняться вечно. И это понимали режиссеры, которые пытались рассказать ее историю, все ее недостатки превращались сценаристами в вынужденные обстоятельствами действия и ее реакцией на притеснения. И по их версии, которую с восторгом приняли все австрийцы, виной всех ее проблем и трагедий были императорский двор и ее супруг. Сиси – метущаяся, рвущаяся к свободе, к новой жизни, к новым правилам – была очаровательной птицей в золотой клетке. Она по своему характеру, своей натуре никак не соответствовала духу императорского двора, и по тому так страдала и так мучилась. Имя этой женщины уже при жизни стало легендой, а после ее трагической гибели приобрело по-настоящему ореол святости. Такой мы видим сегодня Сиси в кино, такой ее представляет каждый австриец. Нет в русской истории ни одной императрицы, царицы, царевны, великой княжны, которая вызывала бы такое всеобщее восхищение, обожание и всепрощение всех ее безрассудных поступков.
Современное поколение австрийцев воспринимает свою императрицу Елизавету такой, как ее представила Роми Шнайдер, покорившая всех зрителей в сериале из трех частей: «Сисси», «Сисси-молодая императрица» и «Сисси - трудные годы императрицы». Уже много лет этот фильм не сходит с телеэкранов. Сериал представляет собой вольную интерпретацию отношений исторических персонажей - юной принцессы Сисси и императора Австрии Франца Иосифа.
В первой серии юная Сисси, дочь герцога Макса Баварского, - скромная девушка, предпочитавшая проводить время на природе, ухаживать за животными. Однажды в лесу она случайно познакомилась с молодым офицером, которого сразу полюбила. Девушка, которую он считал крестьянкой, поразила его. К их обоюдному удивлению они встретились вновь на балу, где ему представили дочь герцога Максимилиана, а ей - австрийского императора Франца-Иосифа. Вопреки желанию властной матери Франца-Иосифа, которая выбрала своему сыну в супруги, старшую сестру Сисси, принцессу Хелену, сын выбрал в жены Сисси и настоял на своем. Прекрасная Сисси стала его женой.
Кадр из кинофильма «Сисси.
Кадр из кинофильма «Сисси.
Во второй серии Сисси после пышной свадьбы поселилась в императорском дворце. Но ей, привыкшей к просторам и свободе Баварии, тяжело соблюдать нелепые придворные церемониалы. Когда появился первый ребенок, эрцгерцогиня забрала девочку у матери, считая, что Елизавета слишком юна. Любящий ее Франц-Иосиф подчинился воли своей властной матери. Огорченная и разгневанная Сисси уезжает к своим родителям, но император уговаривает ее вернуться во дворец, они помирились. После этого Франц увез Сисси в романтическую поездку в горы. Там они вновь счастливы, но по приезде в Вену проблемы возвращаются. Несмотря на то, что Франц принимает сторону жены, его мать не соглашается отдать внучку. И только мать Сисси, родная сестра эрцгерцогини, смогла убедить Софию в том, что дети должны жить с родителями. На дипломатическом поприще Елизавета способствовала установлению связей венгерской элиты с императором. Стороны договариваются о создании Австро–Венгерской империи, император Франц становится венгерским королем. Фильм завершается сценой коронации, когда венгры приветствуют нового короля и его королеву.
Кадр из кинофильма «Сисси – молодая императрица».
В третьей серии Елизавета воспитывает детей, занимается государственными делами. Когда она вместе с венгерским графом Андраши уезжает в Венгрию, эрцгерцогиня Софи распространяет слухи об их романе. Тяжелая болезнь вынудила Елизавету уехать на лечение в Грецию. После выздоровления она возвращается к Францу-Иосифу, чтобы опровергнуть злые домыслы свекрови и посетить итальянские владения Австро-Венгрии. Итальянская элита, покоренная благородством Елизаветы, склонила головы перед царственной четой.
Под влиянием шумного успеха фильма и восторгов прессы о красоте императрицы историки стали по-иному трактовать события, связанные с Елизаветой, и образ непонятой двором свободолюбивой красавицы утвердился в литературе.
Кадр из кинофильма «Трудные годы императрицы».
Глава 2. Детство Сиси.
Наша задача – оценивать события, поведение людей, как обычно, непредвзято, строго следуя в оценках фактам и логике, при этом опираясь на существовавшие в то время порядки и правила в великосветском обществе, так как речь будет идти об императоре и его супруге. Будем приводить мнения современных историков и параллельно наши размышления.
24 декабря 1837 г. в Мюнхене в семье герцога Баварского Максимилиана Йозефа и его второй жены Людовики Вильгельмины, принцессы Баварской, родилась дочка, которую назвали Елизаветой Амалией Евгенией. Она была четвертым ребенком, всего в семье Людовики и Макса было восемь детей. Маленькую девочку ласково называли «Сиси», и это прозвище осталось с ней на всю жизнь. Героиню фильмов с Роми Шнайдер авторы назвали Сисси (Sissi), с двумя "с", тем самым указывая на различие между реальной личностью и созданным ими ее образом в фильме.
Портреты родителей Елизаветы.
Отец, герцог Макс, человек образованный, жизнерадостный и общительный, любил музыкальные вечера, которые устраивала его супруга. Он писал стихи, пел песни и играл на музыкальных инструментах. Однажды он сказал: «Если бы я не был принцем, то хотел бы стать цирковым наездником». Переодевшись в бродячего музыканта, брал с собой детей на ярмарки, где пел и играл на гитаре, в то время как маленькая Сиси танцевала, била в барабан и ловила монетки, которые бросали ей прохожие. (Много лет спустя императрица показала одной из фрейлин несколько монет, сохранившихся с тех самых пор, и сказала - «Это единственные деньги, которые я когда-либо заработала своим трудом»). Отец любил вывозить семейство на все лето в имение Поссенхофен, расположенное рядом с живописным озером, окруженным лесистыми холмами. Там дети попадали в иной мир.
Максимилиан Йозеф Баварский.
Мать Людовика посвящала себя семье и детям, занималась их воспитанием. В семье герцогиня была главной, ею были установлен неукоснительно твердый распорядок дня и занятий в фамильном замке для всех членов семьи. Дети должны были докладывать ей обо всем, что они собираются делать, и только после ее разрешения могли приступать к реализации своих планов.
Сиси росла непоседливой, шаловливой, веселой и предпочитала учебе прогулки на природе по утрам на пони или игры с сестрой Софией. Она с удовольствием возилась с цветами на грядках в саду, где маленькая принцесса сажала и ухаживала за крокусами, розами, гортензиями и хризантемами. Как и положено, в музыкальной семье ее усаживали за клавесин, и учителя пытались привить ей любовь к музыке. Но они потерпели фиаско. Удачнее выступил отец. Он дал первые уроки своей любимице по рисованию, и вскоре никого не удивляло, что принцесса исчезала из дворца на целый день, чтобы рисовать луговые цветы и облака, плывущие над ее маленьким раем. Уходя далеко, она заходила в соседние села, подходила к пастухам, которые позволяли ей брать на руки ягнят. Покоренная детенышами она упросила отца устроить рядом с домом площадку для молодняка. Еще девочкой она бесстрашно забиралась верхом на лошадь. Учить ее ездить верхом на лошади долго не пришлось, со временем она стала отличной наездницей. Верховая езда вскоре стала для нее главным развлечением и время провождением. Близкие и дружеские отношения у нее сложились со старшей сестрой Хеленой, которая была серьезной, послушной, прилежной в учебе, в отличие от игривой Сиси.
По описаниям историков и сценаристов, Сиси в детстве была шаловливой веселой девочкой, любившей волю, цветы, домашних животных и родные просторы. Но сознательно упускается из виду, что любая учеба, которая не была похожа на игру, была ей в тягость. Она предпочитала прогулки верхом на лошади, удалялась в сад или в домашний зверинец, а после одного урока отца рисованию у нее появилась великолепная причина не сидеть над книгами, считать, писать, заучивать – она удалялась рисовать на целый день.
Принцесса Елизавета Баварская 1850 (13 лет)
Отец ее баловал, потакал ей, и она привыкла к вольготной жизни, в которой от нее ничего не требовалось.
Был один педагог и воспитатель, который сумел заинтересовать Сиси, и она к удивлению всех прилежно с ним занималась. Звали его граф Иоганн Майлат, венгр по национальности, писатель, литератор из окружения отца герцога Максимилиана. Он пробудил в Елизавете интерес к обычаям и традициям венгерского народа, а самое главное к его языку. Он увлек ее игрой в секреты, а так как венгерский язык в Баварии знали немногие, то они могли общаться на любые темы, и никто не мог догадаться о чем. Избегавшая занятия Сиси проявляла чудеса, постигая усердно сложный язык. В дальнейшем эти знания сыграли громадную роль не только в жизни самой Елизаветы, но и всего австрийского государства. Талантливый педагог, писатель граф Майлат оказался не удел после того, как Елизавета покинула замок Поссенхофен. Финансовые проблемы его задавили, и он покончил жизнь самоубийством в 1855 г. Почему Сиси, будучи императрицей, не помогла ему, непонятно.
Замок Поссенхофен. Здесь прошло детство Сиси.
Современный вид замка Поссенхофен, частное владение.
Глава 3. Сиси невеста императора.
К началу XIX века владения Австрии, включавшие Венгрию и Чехию (вместе с Моравией и Словакией), простирались от Адриатики и Балкан до Силезии и Галиции. К Австрии были присоединены вся территория Венгрии, почти вся Хорватия и Словения, Южные Нидерланды, некоторые области Италии, ряд польских и украинских земель. По своей площади Австрия занимала второе место в Европе после России. После Венского конгресса в 1814-1815 годах Австрия смогла вернуть завоеванные Наполеоном земли – Тироль, Зальцбург, Венецию, Ломбардию, Тернопольскую область и многие другие, в обмен на южные Нидерланды. Общая численность населения превышала 14 миллионов человек. Страной руководили австрийцы и немцы, которых было 30 процентов, во второразрядные народы были записаны славяне: чехи, словаки, сербы, словены, хорваты, украинцы и поляки, которых было около шестидесяти процентов, оставшуюся группу в 10 процентов составляли венгры, итальянцы, цыгане и румыны.
В 1848 г. в Вене вспыхнула революция, председатель правительства империи Меттерних был лишен своих полномочий, а император Фердинанд I пообещал австрийцам конституцию и гражданские свободы. Восстание распространилось по всей стране. Его пламенем были охвачены Вена, Прага, Пешт, а также крупнейшие центры Ломбардии (севера Италии) и Галиции. 17 мая Фердинанд переехал в Инсбрук, признал равноправие чешского и немецкого языков на территории Чехии. Государственное собрание Венгрии провозгласило независимость Венгрии в военных и финансовых вопросах, но Венгрия оставалась связанной с империей общим монархом из династии Габсбургов. Страна превратилась в конституционную монархию. Центром восставших стала Венгрия. В сложившейся обстановке неспособность императора самостоятельно править была особенно заметна. Председатель совета министров князь Феликс Шварценберг и императрица уговорили правителя отречься от престола. У Фердинанда детей не было, по австрийским династическим законам престол должен был перейти к его брату эрцгерцогу Францу Карлу. По настоянию его жены Софии он отрекся от престола в пользу своего старшего сына Франца-Иосифа I. Таким образом, во главе многонациональной Австрийской империи встал 18-летний племянник бывшего императора.
К весне 1849 г. венгерская армия достигла численности 170 тысяч человек. 14 апреля парламент провозгласил полную независимость Венгрии и низложение Габсбургов с венгерского престола. Все усилия революционеров добиться поддержки со стороны западных держав не увенчались успехом. Пруссия, Великобритания и Франция высказались за сохранение единой Австрийской монархии как гаранта стабильности в регионе. Летом 1849 г. на территорию восточных областей Венгрии была введена русская армия Ивана Паскевича. Одновременно началось новое наступление австрийцев. В августе венгерская армия объявила о своей капитуляции. После подавления революции самоуправление Венгрии было ликвидировано, установлена абсолютная власть Австрии. В 1851 г. всю территорию Венгерского королевства разделили на несколько административных округов. Трансильвания, Хорватия, Словения, Банат и Воеводина были отделены от Венгрии и подчинены Вене. Немецкий язык стал единственным официальным языком в Австрийской империи. Первые три года правления молодой император считался с новой конституцией, но в декабре 1851 г, когда в стране был наведен порядок, Франц-Иосиф конституцию отменил и восстановил абсолютизм.
Мать Франца-Иосифа, София-Фредерика-Доротея-Вильгельмина, энергичная женщина, отчетливо понимала, какая выпала ей редкая возможность сохранить за семьей императорский трон, если у ее сына появятся наследники. София усердно подыскивала для него невесту, но после знакомства с претендентками он их отвергал - не подошла ему Мария Анна, дочь принца Карла Прусского, не сложились у него отношения с принцессой Сидонией Саксонской.
София написала письмо своей сестре Людовике, старшей дочери которой, Хелене, исполнилось 18 лет, и которая, по отзывам, была хорошо воспитанной, рассудительной, прилежной девушкой. Предложение старшей сестры Людовика приняла с восторгом, они договорились о встрече в курортном городе Бад-Ишле на праздновании дня рождения императора с целью обручения кузена и кузины. На смотрины и сватовство Людовика взяла с собой вместе с Хеленой свою младшую дочь Сиси, которой было всего пятнадцать лет. Франц-Иосиф, увидев Сисси, влюбился в нее. На первом же балу в нарушение всех правил этикета Франц-Иосиф, забыв о своей невесте, два раза подряд приглашал Елизавету на котильон, что тогда было практически равнозначно предложению руки и сердца. Своей матери император заявил, что он женится только на Сиси, либо никогда. Столь категорическое заявление Франца разрушило планы сестер, которые осознавали, что Сиси еще девочка, что ей еще рано становится женой и тем более исполнять роль императрицы. Но сын был непреклонен: О чувствах девушки не спрашивали. Династические браки августейших особ обычно заключались по принципу государственной целесообразности, сердечные же привязанности в расчет не принимались. На следующий день молодой император сделал девушке предложение, а она не могла от него отказаться – у нее не было выбора. Согласие на свадьбу было дано, и в апреле следующего года они должны были пожениться.
У Хелен, намеченной в невесты императору, началась продолжительная депрессия, она даже собиралась уйти в монастырь. Мать ее, Людовика, продолжала поиски жениха для нее, вела переговоры. Через пять лет ей удалось выдать замуж Хелену за князя Максимилиана Турн-унд-Таксис, Хелена родила четырех детей и была счастливее своей сестры.
Франц-Иосиф вернулся в Вену, его невеста - в Поссенхофен, где началась подготовка к свадьбе. Время Сиси было занято позированием художникам (ее портреты рисовали сразу три мастера, приглашенные женихом).
Принцесса Сиси. 1854 г. (16 лет)
24 апреля 1854 г. на засыпанном цветами корабле император прокатил по Дунаю свою молоденькую невесту в Вену. «Я влюблен, как лейтенант, и счастлив, как бог!» - написал Франц-Иосиф в письме другу. Венчание состоялось в венской церкви. Свою первую ночь в Вене Елизавета провела в замке Шенбрунн - летней императорской резиденции. Здесь же она жила первые дни после свадьбы с мужем. По свидетельству современников, после окончания брачной церемонии, у 16-летней императрицы три дня продолжался тяжелейший нервный срыв. Свой медовый месяц молодые провели в имени Лаксенбург, недалеко от Вены. Излюбленным занятием молодой пары были конные прогулки по местным лесам.
Императорская чета во время верховой прогулки в Зоологическом саду. Литография Эдуарда Кайзера. 1854-55
Франц-Иосиф сразу же по прибытию Сиси ко двору подарил ей 100 тысяч гульденов, а затем «утренний подарок» в размере 12 тысяч золотых дукатов. Согласно старинному обычаю муж на утро после свадьбы дарил что-нибудь жене, дабы компенсировать потерю ее девственности. Кроме того, император запланировал выдавать жене 100 тысяч гульденов ежегодно, а родители вручили ей приданное стоимостью 50 тысяч гульденов.
Портрет Франца-Иосифа. Миклош Барабаш. 1853.
Глава 4. Сиси – мать детей императора.
В 16 лет Елизавета стала женой императора Австрии, который приходился ей двоюродным братом. Их матери были родными сестрами. Их родителями были: Максимилиан I Баварский и Фредерика-Каролина-Вильгельмина Баденская. Каролина вышла замуж за Баварского короля Максимилиана I, вдовца, который был старшее ее на 20 лет, став его второй супругой. В 1806 г. принцесса получила титул королевы и стала первой королевой Баварии. У Каролины и Максимилиана родилось восемь детей. Младшей сестрой Каролины была Елизавета Алексеевна, российская императрица, супруга императора Александра I, которая приходилась Сиси и Францу-Иосифу двоюродной бабушкой, а они были ее внуками.
Каролина Баденская (1776-1841). Бабушка Сиси и Франца–Иосифа.
Мать императора, принцесса София-Фредерика-Доротея-Вильгельмина (1805-1872) в 1824 г. вышла замуж за Франца Карла (1802-1878), племянника австрийского императора Франца. В браке Софии и Франца Карла родилось пятеро детей. После смерти императора Франца на престол взошел Фердинанд I, у которого детей не было. Муж Софии был назван престолонаследником, эрцгерцогом. После отречения от престола Фердинанда I Австрийской империей стал править старший сын Софии, Франц-Иосиф.
Мать Сиси, принцесса Людовика Мария Вильгельмина (1808-1892) младшая сестра Софии, была выдана замуж за своего кузена, баварского герцога Максимилиана (1808 -1888),
У женщин Европы всех сословий середины XIX века практически никаких прав не было, но были четко прописаны обязательства:
1. жена должна выполнять свои супружеские обязанности;
2. рожать детей;
3. кормить и воспитывать их;
4. вести домашнее хозяйство.
Женщины великосветского общества от кормления грудью освобождались, нанимались кормилицы (молочные мамы). Для воспитания детей приглашались нянечки и гувернантки, а старших детей обучали преподаватели. Для ведения хозяйства приглашался управляющий, за хозяйкой оставалась лишь функция контроля, наказания нерадивых слуг и поощрения отличившихся. Но при этом великосветским дамам вменялось в обязательном порядке присутствовать на всех торжественных церемониях, в которых принимал участие супруг. К этому событию супруга должна была приготовить особый наряд и выглядеть в соответствии с этикетом. Во время приема она должна была вести непринужденно беседы, отвечать на вопросы и быть в курсе последних событий, новостей, как политических, так и в области культуры. Свободное время великосветская дама должна была заниматься своим самообразование: читать литературу на разных языках, посещать картинные галереи, ходить в театр. А для Вены, центра музыкальной культуры Европы, разбираться в музыке, и чаще всего дамы неплохо музицировали на клавесине. Это было обязательной программой каждой великосветской дамы.
Немецкие принцессы, которые выходили замуж за царских и королевских персон Англии, России, Греции, находились в более сложном положении. Им надо было понять и полюбить страну, в которой они собирались прожить всю свою жизнь, изучить ее историю, прекрасно понимать и разбираться в ее нравах, обычаях, порядке и культуре, а в России ка всему прочему требовалось сменить веру и стать истинно верующей. Императрицы Екатерина II, Елизавета Алексеевна настолько глубоко проникли в существо философии русской культуры, что поражали даже местных интеллектуалов, вызывая восхищение у поэтов, музыкантов и художников. Оказываясь в чужой стране немецкой принцессе надо было упорно трудиться и осваивать многое с нуля, и в каждой области надо было добиваться совершенства. И надо сказать, что большинство из них великолепно справлялась со всеми своим обязательствами.
София-Фредерика-Доротея-Вильгельмина (1805-1872)
Мать Франца - Иосифа, эрцгерцогиня София, которая воспитала пятерых детей, понимала, что ее невестку, шестнадцатилетнюю девчонку, надо еще многому учить, прежде чем она сможет по праву занять место императрицы. Ее придворные дамы вводили Сиси в курс существующих правил в императорском доме, которые строго регламентировали жизнь придворных. Ее учили манере держаться, как делать реверансы, как приветствовать подданных, какую одежду следует одевать для определенных случаев, какая должна соблюдаться глубина декольте и какой длины надо носить перчатки. Согласно регламенту, с императрицей имели право общаться лишь представители аристократических семей. Одновременно шли занятия по нескольким предметам, по которым остро ощущались пробелы в ее воспитании.
С самого начала Сиси приложила максимум стараний, чтобы освоить ранее ей неизвестное и соответствовать требуемому от нее уровню. Но, как следует из дальнейших разъяснений историографов, «довольно скоро жизнь при дворе стала тяготить Сиси, она замкнулась в себе, много читала и рисовала. Ее подлинной страстью стала верховая езда. Твердый распорядок дня лишал Сиси самостоятельности, ограничивая даже общение с мужем. Она пыталась ему пожаловаться, но супруг, загруженный государственными делами, не был даже в состоянии осознать сложность положения Сиси. Франц-Иосиф, испытывавший глубокое уважение к матери и безграничную любовь к жене, был мягок в отношениях с женщинами и не мог добиться примирения двух дам. Сиси пренебрегала управлявшими жизнью двора правилами этикета. Она не любила публичность, ее тяготила необходимость общаться со множеством малознакомых и незнакомых людей».
Историками и литераторами Сиси представлена некой бунтаркой, выступавшей против устаревших порядков императорского двора и рвавшейся из «золотой клетки» («из темницы», как написала она в своих стихах) на свободу. В целом такое поведение девушки великосветского общества, воспитанной не в лесу, а в семье герцога, с малолетства подготавливаемой к роли королевы, герцогини, царицы или императрицы, правильнее было считать неадекватным. Такое могла себе позволить девушка, плохо отдающая себе отчет о последствиях такого решения.
В любом месте от молодого специалиста требуется дисциплина и освоение навыков и мастерства профессии, которую он собирается овладеть, будь то солдат, офицер, государственный служащий, деятель культуры или придворная дама. А Сиси откровенно пренебрегала требованиями общества и двора и под разными предлогами избегала не нравившиеся ей уроки. Она предпочитала заниматься лишь тем, что ей было по душе, не проявляя никакого интереса к делам мужа, двора и всей императорской семьи. От всей этой придворной суеты она старалась отдалиться, предпочитала оставаться в одиночестве.
Перед Сиси, супругой императора, стояла главная задача, родить наследника, и когда она объявила о своей беременности, свекровь и весь двор вздохнули. К радости Сиси занятия были приостановлены. Софи, понимая, что, несмотря на свое положение, беременная невестка может умчаться верхом на лошади и навредить ребенку, постоянно контролировала ее и давала советы, как себя вести, имея большой материнский опыт. Биограф Елизаветы Эгон Корти объяснял поведение эрцгерцогини тревогой за ребенка, которого вынашивала невестка, и в целом это естественно, так как дальнейшая судьба эрцгерцогини и ее будущих поколений зависела от этого ребенка. Быть или не быть наследнику? А вот литераторы видели в этой обеспокоенности свекрови только лишь проявление враждебности. Для воздействия на общественность не менее важным для Софии были доказательства того, что в доме все в порядке и ждут наследника, поэтому свекровь заставляла беременную императрицу, несмотря на ее нежелание, гулять в парке вдоль изгороди. И эти продиктованные заботами о семье указания Софии рассматриваются историографами как доказательства ее жестокости и насилия над личностью невестки.
Портрет. Император Франц-Иосиф. 1855.
Ко всеобщему разочарованию 5 марта 1855 г у Сиси родилась девочка. Как и было принято, ребенка забирали у матери и передавали выбранной кормилице. Малышку устроили в подготовленной для ребенка комнате рядом с покоями Софи, и назвали в честь бабушки, Софией, что также практиковалось довольно часто в королевских семьях. И опять все обычное для императорского двора литераторы на свой лад представили, как желание свекрови лишить Сиси материнских радостей и возможности проявить свою любовь и заботу к ребенку, который стал новым источником конфликта между ними. Елизавета пыталась в этой борьбе за свои права перетянуть на свою сторону мужа, который ее успокаивал, заверяя, что «мама знает лучше». Желая загасить разгоравшийся конфликт между женщинами, Франц-Иосиф предложил Елизавете вместе съездить к родителям в имение Поссенхофен, и к его удивлению Сиси без колебаний его приняла, оставив малышку на попечение бабушки. Историки же увидели в этом акте доказательства того, что силы бедной Сиси были настолько истощены, что, опасаясь за жизнь супруги, Франц – Иосиф решил увезти ее на родину.
В Поссенхофене Франц-Иосиф не узнавал свою печальную затворницу,- она сияла от переполнявшей ее радости. «Ах, Хелена, радуйся, - сказала она сестре, - я спасла тебя от очень невеселой участи и отдала бы все, чтобы прямо сейчас поменяться с тобой местами». При этом Сиси, как мама, не проявляла никаких беспокойств и волнений относительно дочери и была просто безмерно счастлива, что вырвалась из объятий императорского двора, надоевшего ей своими бесконечными наставлениями. Отсутствие дочери ее счастью не было помехой.
Три поколения императорского дома. Родители Франца-Иосифа эрцгерцог Франц-Карл и эрцгерцогиня София Баварская, император Франц-Иосиф I и императрица Элизабет, их дети принцесса Гизелла (на руках у бабушки) и принцесса София. Литография Йозефа Байера, 1856
Принцесса Гизела
12 июля 1856 г. родилась вторая дочка. В крещении получила имя «Гизелла» (с двумя «л»), но сама принцесса всегда писала свое имя с одним «л». Это редкое для XIX века имя носила в Средние века Гизела Швабская - королева Германии, Гизелла Венгерская, жена венгерского короля Иштвана I Святого, и ее мать Гизела Бургундская, Тот, кто предложил столь древнее имя был хорошо знаком с историей, и что самое интересное, имя было принято и свекровью, и Сиси. Гизелу, как и старшую сестру, разместили в детской рядом с покоями эрцгерцогини Софи, а Елизавете позволялось навещать детей в строго отведенные для этого часы. По заведенным испокон веков правилам великосветские женщины встречались со своими детьми за столом или в определенные часы, в остальное время с ними занимались нянечки, гувернеры, учителя. Это было нормой, так воспитывались все. Переносить желания современных матерей находиться как можно больше с маленькими детьми на прошлое не имеет смысла. Софи не обостряла отношения с невесткой своими действиями по отношению внучек, она следила за исполнением обычного порядка, и другие императрицы этот порядок воспринимали спокойно. Литераторам нужно было обострение конфликта Сиси со свекровью для того, чтобы заявить, что Сиси воспринимала отлучение от детей настолько остро, что переживания сказались на ее психике. Франц – Иосиф, заметив столь резкие перемены в ее поведении, написал матери бумагу, в которой просил ее переселить детей ближе к Сиси, чтобы она могла с ними чаще видеться и заботиться о них. София пошла навстречу Сиси.
Портрет императрицы Австрии Елизаветы с ее любимой собакой. Франц Винтерхальтер 1864.
Казалось бы, все пошли на мировую, обстановка разрядилась, Сиси могла проводить с дочками все время. Но вновь происходит событие, которое идею литераторов о любви Сиси к своим детям разбивает на корню, - она вместе с Францем - Иосифом отправилась в путешествие по Альпам. А весной 1857 г. императорская чета собралась отправиться в поездку по Венгрии. По настоянию Сиси, Францу удалось уговорить мать разрешить им взять с собой в путешествие дочерей - старшей к этому времени исполнилось два года, а младшей - только восемь месяцев. Естественно, их сопровождало военное подразделение и множество придворных, включая нянечек и кормилиц. Во время визита императорской четы венгры были поражены красотой Елизаветы. Высокая, стройная, с классически правильными чертами лица, с сияющими огромными глазами и отливающими золотом роскошными каштановыми волосами, Елизавета поразила хозяев знанием их редкого языка. В любом пункте население проявляло к ней чувства восхищения и благожелательности. Оставив дочек в Пеште на попечении нянечек, молодые отправились в Дебречин, сопровождаемые восторженными криками венгров. Непонятно, зачем Сиси надо было ехать в Дебречин, почему она оставила детей, если у нее создалась такая редкая прекрасная возможность быть все время с детьми?
Здесь до них дошло известие, что девочки заболели. Младшая, Гизела, быстро пошла на поправку, а старшей, Софи, становилось все хуже и хуже. Родители спешно вернулись в Пешт. Дочь умирала на руках у родителей. В смерти дочери Елизавета считала виновной только себя, тяжело переживала, у нее началась депрессия. Она отказывалась участвовать в дворцовых церемониях, в этом же году Елизавета и Франц-Иосиф переехали из Шенбрунна в императорские апартаменты Хофбурга, которые сохранились до наших дней в оригинальном состоянии.
К счастью Сиси зимой она вновь забеременела. 21 августа 1858 г Елизавета родила долгожданного наследника трона - кронпринца Рудольфа. После тяжелых родов Сиси медленно поправлялась. За воспитание будущего императора взялась эрцгерцогиня со своей командой. Столь важное для государства дело и для будущего всего семейства Софи не могла поручить неопытной девятнадцатилетней невестке. Следить за Рудольфом и обучать его приглашались лучшие нянечки и воспитатели. Вмешиваться в процесс воспитания наследника Сиси по всей канонам не имела права. Франц убеждал ее, что его с ранних лет готовили к армейской службе, и таким же образом он мальчиком переносил эту суровую подготовку для будущих походов.
Портрет императрицы Елизаветы. Франц Винтерхальтер. 1864.
Этот портрет висел в комнате Франца-Иосифа в Хофбурге.
Начавшаяся в 1859 г. Итальянская война оказалась для императора горьким прозрением. Во время восхождения Франца-Иосифа на престол 1848-1849 гг. неоценимую услугу оказала ему Россия, и, казалось, он должен был в благодарность стараться сохранить тесные связи с русскими. Но под влиянием Пруссии он изменил свое отношение к «Священному союзу» и к России. Во время Крымской войны Франц - Иосиф выступил на стороне Франции против России. А через четыре года его предали бывшие недавно союзники - в войне с итальянцами Франция воевала на стороне Сардинии, а Пруссия «даже пальцем не пошевелила», чтобы оказать содействие.
Франц-Иосиф отправился на итальянский фронт сражаться с войсками Наполеона III в долине реки По. Провожая супруга, императрица выскочила ночью на балкон в ночной рубашке. В пламени факелов императрица предстала перед многотысячной армией босоногая, в просвечивающем насквозь платье, с распущенными волосами. В напутствие войскам она кричала: «Победу, тебе, император! Только победу! А вам, славные воины, мужества!», а ответ она слышала восторженные крики молодых мужчин.
С фронта Франц писал Сиси нежные письма. Жена переживала, постоянно нервничала, а поступавшие плохие вести о гибели тысячи солдат и офицеров выводили ее из равновесия, она рыдала, мало ела, ее мучила бессонница и кашель, ежедневно ссорилась со свекровью и пыталась спастись от своего окружения, совершая длительные пешие прогулки или верхом на лошади. В трех сражениях австрийская армия была разбита французскими и сардинскими войсками. В ноябре в Цюрихе был подписан мир, по которому Ломбардия перешла под власть Савойской династии. К возвращению императора его жена заметно похудела, а ее психика сильно расшаталась.
Вернувшись с проигранной войны, Франц-Иосиф загулял, открыто вступил в связь с польской графиней, а затем прошла в его жизни череда женщин, с которыми быстро расставался. Все свободное время он стал посвящать охоте. Количество трофеев росло после каждой вылазки и их становилось все больше и больше. Секретари-помощники подсчитали – император лично убил примерно три тысячи животных. Что случилось с Францем? Почему примерный семьянин стал проводить свободное время без супруги, предпочитая общество охотников или женщин?
После рождения наследника Сиси тяжело болела, а когда выздоровела, она посчитала, что свои обязательства она уже выполнила, и дверь в свою спальню для супруга закрыла. Вполне возможно, что роды были настолько тяжелыми, что Сиси могла и умереть или даже была при смерти. Понимание, что следующие роды могут быть для нее последними, а противозачаточных средств тогда не было, она предпочла объявить супругу бойкот. Император вынужден был решать свои мужские проблемы на стороне, а когда кем-то увлекался, даже не скрывал свою новую любовницу. Сиси же была довольна – следующая беременность ей не грозила, а императрицей она будет оставаться до конца жизни, и никакая иная пассия при ее жизни не займет ее пост.
Глава 5. Сиси – путешественница.
В 1861 г. Елизавета покинула Австрию и уехала на Корфу. Историки объясняют ее добровольную сдачу поста супруги де-факто (не де-юре) тем, что «детей у Сиси отобрали, она на их воспитание не могла серьезно повлиять, и, осознавая свое бессилие, она приняла решение временно уехать, чтобы вырваться из окружавшего ее круга». То есть, она посчитала, что ее присутствие рядом с детьми бесполезно, раз все в свои руки взяла свекровь, и она со спокойной совестью удалилась, чтобы никому не мешать и не трепать нервы ни себе, ни окружающим. Таким образом, она вернула потерянную свободу. Далее историки не забывают подчеркнуть, что она и вдали от детей была заботливой мамой, и отправляла им часто письма и подарки. Но как-то трудно вяжется забота о детях с ее двухгодичным отсутствием, сроком ее непрерывного пребывания за границей.
Официально было объявлено, что императрица тяжело заболела и нуждается в солнце и морском воздухе. Франц-Иосиф предложил ей несколько морских курортов Адриатики, принадлежавших Австрии. Сиси предпочла вообще покинуть страну, туда, где ее никто не знает, где можно укрыться от вездесущих журналистов и газетчиков. Ее выбор пал на Мадейру, а оттуда она переехала на греческий остров Корфу. Ее сопровождала свита из 70 человек. Остров Корфу стал ее резиденцией. Находясь постоянно среди греков, она овладела греческим языком. На Корфу ее поразили своим вкусом и натуральностью греческие продукты питанья, особенно козье молоко и сыр. Позже, переезжая с места на место, она заставляла прислугу везти в сопровождавшем ее караване коз и кормить их в дороге, чтобы она могла пить только козье молоко. Франц писал ей нежные письма: «Мой дорогой ангел, я снова остался один на один со своими печалями и заботами, при этом я опять чувствую, как мне тебя не хватает, я по-прежнему люблю тебя больше всего на свете и совсем не могу жить без тебя». «Мне так трудно и одиноко без твоей поддержки. < > Мне больше ничего не остается, как терпеливо сносить ставшее уже привычным одиночество». Подписывался Иосиф обычно как: «Твой печальный муженек» или «Твой верный Малыш»
Пробыв более года на Корфу, она решила посетить Венецию, Францию и Англию, где встречавшие ее были приятно удивлены цветущим видом якобы тяжело больной императрицы. В Вену она вернулась только через два года другим человеком - робкая хрупкая девочка превратилась в уверенную в себе гордую красавицу. Именно к этому времени принадлежат наиболее известные портреты Елизаветы, написанные Францем Ксавье Винтерхальтером. Самый известный, без сомнения, - портрет со звездами в волосах.
Портрет Елизаветы императрицы Австрии. Франц Винтерхальтер 1865.
Следующие три года названы историками периодом «непрекращающихся скитаний Елизаветы и отчаянных поисков счастья». В Вене Сиси проводила не более двух месяцев в году: в свой день рождения и Рождество, а после первого венского бала снова отправлялась за границу. Умиляет разъяснение: «Она возвращалась в Вену, чтобы повидать мужа и детей. Но вскоре Сиси вновь начинала чувствовать себя пленницей и уезжала»
Елизавету обременяли все эти обязанности императрицы, матери, супруги. Она предпочитала заниматься тем, что ей нравилось, что считала нужным для нее, для ее здоровья, для ее красоты. Все остальное отодвигалось на второй план, и тем самым она все больше отдалялась от дел двора, от Франца–Иосифа и от детей. В 1865-м она отправила супругу письмо, больше похожее на ультиматум: «Я хочу, чтобы все, что имеет отношение ко мне лично, зависело бы только от моего собственного решения». Сиси представляла себя птицей, которая по ее мнению была символом полной свободы: «Я чайка, у которой нет родного края». Без теней сомнений она оставляла дом, семью и отправлялась в длительные путешествия и останавливалась там, где могла себя вести так, как хотела ее душа. Необремененная заботами о хлебе насущном (ее затраты полностью покрывались из казны империи) она могла позволить себе наслаждаться свободой, тратить деньги по своему первому желанию, приглашать в свое пристанище того, кто нравился, кто поразил ее своим мастерством или искусством.
В оценке поведения Сиси следует всегда исходить из главного принципа ее жизни, который четко прописали сами австрийцы: «Она думала, прежде всего, о себе. С удовольствием пользовалась выгодами, которые приносило высокое положение, но не желала исполнять обязанности, связанные с этим положением» (Ганс Банкль «Болезни Габсбургов»).
В один из своих приездов, когда сыну, Рудольфу, исполнилось семь лет, она даже сумела вмешаться в воспитание ребенка. Как и всех сыновей императоров, Рудольфа готовили к военной службе, к будущим походам. Император был одновременно и главнокомандующим своими армиями, а в случае войны выезжал на линию фронта, откуда совместно со своими полководцами руководил войсками. Естественно, тяготы императора на фронте резко отличались от солдатских и офицерских, но условия все же были нетепличными.
Кронпринц Рудольф.
Наставник Рудольфа закалял ребенка – по утрам он обливал его холодной водой, на плацу заставлял маршировать как заправского солдата, поднимал по тревоге среди ночи. Сиси, разглядев в окно, что вытворяет учитель Гендрекур с ее сыном, потребовала у супруга прекратить издевательства над ребенком. Надо понимать, что если бы отец, император, или бабушка заметили какие-либо отклонения в воспитании наследника, наставник был бы немедленно уволен. Они в системе Гендрекура не видели никаких издевательств, насилий, садистских проявлений. Так всегда воспитывались наследники. И, возможно, и в этот раз ее ультиматум не привел бы ни к каким результатам, если бы наследник оставался здоровым. Но вскоре после разговора Сиси с мужем Рудольф заболел дифтерией, инфекционным заболеванием, и императрице удалось убедить врачей заявить, что болезнь вызвана расстройством нервной системы ребенка. Воспитателя сменили, к Рудольфу назначили наставником полковника Иосифа Латура. Успокоившись, что ребенок теперь в руках умного воспитателя, а не солдафона, Сиси вновь отправилась на Корфу. В 1889 г. она приобрела на Корфу виллу «Врайлас» и приступила к строительству дворца. В 1891 г. строительство было завершено, а так как у Сисси любимым мифологическим героем был великий воин Троянской войны Ахилл, то и дворец был назван в его честь.
Дворец Ахиллейон на Корфу.
Когда Елизаветы не было в Вене, отец брал Рудольфа с собой на охоту и военные смотры, обучал владению саблей, езде на лошади. С детства Рудольф неплохо владел саблей и умело держался в седле. В те времена, когда Сиси была дома, она вовлекалась в процесс обучения сына – просматривала ежедневно дневники, которые специально для нее заполняли педагоги. Если у нее не было возможности навещать сына по утрам, она писала ему записки. Чаще всего она видела сына за обедом или детским ужином и иногда на прогулках.
На Корфу к Сиси часто приезжала ее старшая сестра Хелена, с которой у нее сохранились теплые отношения. Хелена понимала, что в расстройстве ее сватовства за императора Сиси была не виновата. В семейной жизни Хелена была счастлива, к сожалению, оно продолжалось недолго, всего девять лет. Ее муж умер в 1867 г. в возрасте 36 лет. После его смерти Хелена посвятила свою жизнь воспитанию их четырех детей. В 1890 г. у Хелены обнаружили рак желудка. Умерла она на руках своей сестры, на Корфу.
В те короткие периоды пребывания дома Сиси не забывала поинтересоваться произошедшими событиями в империи и, в частности, в Венгрии. Она увлеклась чтением книг венгерских авторов и даже познакомилась с историей мадьярского народа. Однажды Елизавета появилась в венском театре в национальном венгерском костюме, чем вызвала нескрываемое неудовольствие практически всех присутствующих.
Глава 6. Королева Венгрии. Любимый ребенок.
В 1866 г. прусские войска нанесли сокрушительное поражение Австрии при Садовой (Чехия). Из действующей армии Франц-Иосиф писал жене: «Мы уйдем из Германии в любом случае. Я считаю, что это необходимо для счастья Австрии после всего того, что сделали с нами наши дорогие немецкие союзники». Победы австрийских войск на итальянском театре военных действий под Кустоцей и флота на Адриатике существенного значения не имели. 26 июля было подписано перемирие, согласно которому Австрия навсегда отказывалась от вмешательства в германские дела, признала руководящую роль Пруссии в Германии, обязывалась выплатить контрибуцию в размере 20 миллионов талеров. Одновременно Австрия уступила Италии Венецию.
25 августа 1866 г. возобновились австро-венгерские переговоры, однако они вновь зашли в тупик из-за неуступчивости главы австрийского правительства Р. Белькреди, пытавшегося урезать права Венгрии. Лидеры венгерских либералов Ференц Деак и граф Дьюла Андраши обратились к Елизавете с просьбой оказать содействие в организации встречи с императором и в согласовании спорных вопросов в будущем соглашении о предоставлении Венгрии автономии в рамках империи. Елизавета, которая ранее не проявляла никакого интереса к политике, неожиданно для супруга и его окружения стала убеждать всех, что необходимо пойти на уступки и договориться с венгерской элитой. При этом она указала на людей, (графа Дьюла Андраши и Ференца Деака) с кем следует вести переговоры, чей авторитет признается большинством венгерской общественности. Благодаря вмешательству Сиси граф Дьюла Андраши и Ференц Деак были приняты императором. После встречи переговоры сошли с мертвой точки и успешно продвигались к завершению. Вел переговоры от правительства империи его глава Бойсту, а от венгерской делегации - граф Дьюла Андраши. После того как все разногласия были устранены, 17 февраля 1867 г. главой правительства Венгрии был назначен Дьюла Андраши, в состав нового венгерского правительства вошли и другие лидеры либералов, Этвеш и Лонияи.
Коронация Франца-Иосифа и Елизаветы в Будапеште. Слева – Дьюла Андраши.
15 марта 1867 г. было заключено соглашение, согласно которому империя преобразовывалась в дуалистическую Австро-Венгерскую монархию, вводилось конституционное правление, и Венгрия получала автономию в решении своих внутренних вопросов. На основе этого соглашения Австрийская империя была переименована в Австро-Венгерскую. Граница между двумя частями империи устанавливалась по реке Лейте (отсюда название Австрии - Цислейтания, а Венгрии - Транслейтания). В состав в Транслейтании, помимо Венгрии, входили Трансильвания, Хорватия, Словения, Воеводина, Банат, Словакия, Закарпатская Украина и порт Фиуме (Риека). Австрия и Венгрия получали свои самостоятельные законодательные учреждения. Австрийский император являлся в то же время королем Венгрии. Функции общеимперского правительства были ограничены вопросами финансов, военными и внешней политики, все остальные вопросы переходили в компетенцию правительств отдельных государств.
8 мая 1867 г. Франц-Иосиф и Елизавета были коронованы в Будапеште, как король и королева Венгрии. Императрица Елизавета стала идолом для венгерского народа. В знак своей благодарности и преданности венгры подарили королевской чете великолепный дворец Геделле в тридцати километрах от Будапешта.
Елизавета королева Венгрии в венгерском наряде. Фото 1867 г.
В 1867 г. из Мексики пришла страшная новость: младший брат Франца–Иосифа, Максимилиан, взят в плен, а позже - расстрелян. В 1864 г. Максимилиану французы предложили принять титул и корону императора Мексики. Вместе с супругой, Шарлоттой Бельгийской, он отправился за океан управлять вверенной ему державой. К весне 1864 г. французы управляли одной седьмой частью всей территории Мексики с населением в 3 миллиона человек. Франция первоначально обещала новоиспеченному императору поддержку и всяческое содействие. Пока французская армия одерживала победы, дела шли хорошо. К осени 1864 г. французы достигли границы Техаса по Мексиканскому заливу. В феврале 1865 г. под угрозой военного вмешательства правительство США потребовало вывести иностранные войска из Мексики. Наполеон III немедленно отдал приказ о выводе французских войск из Мексики. Оставшись без поддержки французов, Максимилиан сосредоточил свою армию в городе Куаретаро. К марту город был окружен, а два месяца спустя республиканцы прорвали остатки императорской обороны. Максимилиан был пленен, судим и расстрелян 13 июня 1867 г. Новость потрясла Австрию, семья императора погрузилась в траур, мать Софи тяжело переносила смерть любимого сына, долго не могла выйти из депрессионного состояния, удалилась от дел.
Принцесса Мария Валерия.
Одиннадцать месяцев спустя после коронации, 22 апреля 1868 года Сиси родила во дворце Геделле третью дочь Марию Валерию. По мнению историков, триумф с коронацией и успех в Венгрии вновь объединил императорскую чету, и уклонявшаяся от исполнения супружеских обязанностей Сиси в порыве радости вновь стала допускать императора в спальню. Но есть большие сомнения относительно отцовства девочки Валерии. Серьезных документов, подтверждающих факт любовной связи императрицы с графом Дьюлой Андрешем, нет, но есть кричащие косвенные факты, которые историки не хотят замечать, так как они не вписываются в созданное ими представление о верной супруге красавице Елизавете. Проявлялись эти факты в странном отношении к Валерии со стороны окружающих и самой Сиси:
1. Валерия была особенно любима матерью. Сиси не чаяла души в девочке. Это был «ребенок для себя». Императрица сама занималась воспитанием дочери. Когда Валерия выходила замуж, Сиси напутствовала ее словами: «По-настоящему я люблю лишь тебя. Когда ты покинешь меня, моя жизнь закончится. Так полюбить можно лишь раз в жизни. Всю свою способность любить я сосредоточила на тебе»
2. При дворе ходили слухи, и говорят, что их распространяла свекровь Елизаветы, что Мария Валерия была дочерью графа Дьюлы Андраши.
3. При дворе Валерию называли «единственным» ребенком», при том, что у Елизаветы было четверо детей. Что скрывается за этой фразой? Чьим единственным ребенком была Валерия?
4. Придворные называли ее «венгерской дочерью».
5. Воспитывалась Мария Валерия как настоящая венгерка, почти все свое детство провела в замке Геделле, под Будапештом. С ней занималась фрейлина из Венгрии. Ее одевали в венгерском стиле, она великолепно говорила на венгерском языке.
6. Свекровь согласилась отдать Марию на воспитание в Будапешт под руководство путешественницы Сиси в нарушении всех правил двора.
7. Взлет карьеры графа Дьюлы Андраши начался в 1867 г с момента общения с императрицей. В образованном правительстве Венгрии он занял две ведущие должности: премьер-министра и министра народной обороны. В октябре 1867 г. граф Андраши сопровождал императора Франца-Иосифа в Париж на Всемирную выставку. В 1869 г. сопровождал императора в Египет, на открытие Суэцкого канала. В 1871 г. был назначен министром иностранных дел Императорского двора
Мария Валерия была любимым ребенком, а чаще всего такие дети рождаются именно в любви. Упрямые факты нам подсказывают, что Валерия родилась в результате вспыхнувшего романа между 30–летней императрицей Елизаветой и 44-летним графом Андраши. Все свое детство Валерия провела в Будапеште, не в Вене, не в императорском дворе, а рядом с отцом, и если он не принимал непосредственного участия в воспитания, то, будучи премьер-министром, которого допускали в замок Геделле, мог часто ее видеть. Сиси настолько сильно полюбила графа, что страхи, связанные с болями при родах и возможной смертью, ее не испугали, и она окунулась в эти новые для нее чувства с головой. Граф разбудил в ней женщину, и к ней пришли доселе не приходившие чувства любви к дочери. И то, что свекровь не пыталась забрать Валерию в императорский дом, а оставила ее на воспитание в провинциальном Будапеште, говорит о том, что она не поверила в отцовство ее сына. И то, что Валерия воспитывалась отдельно от своей сестры и брата, и что ее наставниками и преподаватели были не немцы и не австрийцы, было не прихотью матери, победившей свою свекровь и отстоявшей свое право на воспитание дочери, на самом деле было изгнанием незаконнорожденной Валерии из императорского двора. Естественно, понимал и император, что он - не отец, но Валерию удочерил и для общественности устраивал встречи детей во дворце Геделле, и обязательно все вместе фотографировались.
Портрет Елизаветы Баварской. Георг Рааб. 1873
Граф Дьюла Андраши. 1884.
Если бы Сиси вновь полюбила своего супруга, она бы оставалась рядом с ним и воспитывала малышку вместе. На самом деле Елизавета еще реже стала бывать в Вене, при дворе, а, как и раньше, предпочитала путешествовать, только теперь она с собой всюду брала свою младшую дочь Валерию. Старшие Гизела и Рудольфа продолжали обучаться по системе воспитания императорских детей, в которой долгое времяпровождение без занятий не предусматривалось. Младшая дочь стала постоянной спутницей Сиси. Вместе они продолжительное время жили во Франции, Бельгии, Италии, Испании и Польше. Сиси часто повторяла: «Она мне не просто дочь, она - мой близкий друг».
Замок Геделле в Венгрии - замок Елизаветы.
Портрет императрицы Австрии Елизаветы. Георг Рааб. 1879
Франц-Иосиф продолжал любить свою красавицу, Дульсинею, но жизнь распоряжалась по-своему. Увлечения императора другими женщинами не рассматривались ни сами Францем, ни его супругой изменой, нарушением клятвы данной при венчании. Сиси, продолжая держать для супруга двери спальни закрытыми, понимала, что эти увлечения были вызваны всего лишь естественной потребностью мужского организма, а душой он оставался с ней. Роман Сиси с Дьюлой не вызвал в семье споров, взаимных обвинений. Франц, со своей стороны, избегая лишних разговоров в обществе, удочерил Валерию, а Елизавета, не мешая его личной жизни, удалялась в долгие странствия, оставаясь номинально его супругой.
В течение 14 лет (1871-1885) продолжалась любовная связь императора с женой железнодорожного служащего Анной Наговски. У них родились двое детей: дочь Хелена и сын Франц. Император сам признал свое отцовство, подарив Анне после рождения дочери Елены в 1883 г. большую сумму в 100 тысяч флоринов. С 1885 г. любовницей императора стала актриса Катарина Шратт, происходившая из зажиточной семьи. В середине 70-х гг. она стала одной из самых известных венских актрис. В конце 1883 г. госпожа Шратт подписала выгодный контракт с венским придворным театром, была приглашена к императору. Во время аудиенции Катарина произвела сильное впечатление на Франца - Иосифа. Он стал появляться в театре на спектаклях с ее участием. С 1886 г. их отношения перешли в новую стадию - император начал наносить актрисе частные визиты
Любовницы Франца Иосифа – Анна Наговски и Катарина Шратт.
Отношения императора с актрисой ни для кого не были тайной. Сисси прекрасно знала, кем на самом деле является Катарина ее мужу, для окружающих Катарина считалась подругой императрицы. Сиси не только не приходило в голову ревновать - наоборот, она была очень довольна тем, что во время ее продолжительных вояжей муж не чувствует себя одиноким и брошенным Она даже временами отдыхала вместе с Катарин, бывали времена, когда к ним присоединялся император.
Франц - Иосиф был счастлив: в доме Катарины Шратт, у которой он нашел домашнее тепло, уют и спокойствие - все то, чего за 44 года брака так и не смогла дать ему его обожаемая Сиси. В 1886 г. Гизела, которая была уже невестой, откровенно сказала матери, что ее удивляют такие отношения втроем. На что Елизавета ответила: «Мои крылья сгорели. Я хочу лишь покоя. Знаешь, дитя мое, слово «счастье» давно не имеет для меня никакого смысла. Но отец твой не виноват в этом. Если бы Господь призвал меня к себе, он был бы свободен».
В 70-80-е годы Франц-Иосиф укрепил за собой репутацию уравновешенного, тактичного, благожелательного монарха. Государственными делами император всегда занимался сам. Он старался охватить весь комплекс проблем и вникнуть в каждую мелочь, посвящая много времени просмотру бумаг. Любимой резиденцией его в течение всей жизни был Шенбрунн. Император вставал в четыре часа утра, выпивал чашку кофе и приступал к делам, которыми занимался до 10 часов. Затем следовали аудиенции и совещания с министрами. В час наступало время завтрака. Его сервировали прямо в кабинете, чтобы император не отрывался от своих дел. В три часа работа прерывалась. После прогулки Франц-Иосиф выезжал в Вену. В 6 часов он возвращался в Шенбрунн, обедал в узком кругу приглашенных. В половине девятого император уходил спать. Этот размеренный распорядок не нарушался до конца его жизни.
Глава 7. Неувядающая красота. Какими трудами она сохраняется.
Свою красоту Елизавета считала божественным даром, которую следовало безмерно беречь. Следуя советам модных в то время философов о связи физической культуры с красотой тела и здоровьем, Елизавета усердно выполняла все предписания, чтобы сохранить привлекательность своей внешности. В понятия физической культуры при этом включались режимы питания, сна и отдыха, личная гигиена, воздушные, водные ванны и пешие прогулки, предпочтительно вдоль моря и в горах. Ее туалетная, которая была центром ее мира, была оснащена гимнастическими снарядами. Ежедневно посвящала она несколько часов занятиям гимнастикой, делала упражнения на шведской стенке, турнике и закрепленных в дверной раме кольцах, чтобы поддерживать физическую форму. Рядом с туалетной она оборудовала ванную комнату, в которой по утрам принимала холодные ванны, купалась, а несколько раз в неделю устраивала баню, паровые процедуры с эфирными маслами.
За туалетным столиком Елизавету ежедневно причесывали 2-3 часа. Ее роскошные каштановые волосы, доходившие до пят, вызывали у всех восхищение. Благодаря постоянному уходу, который Елизавета именовала «священнодействием», они были сильными и здоровыми. Раз в две недели своим волосам императрица уделяла целый день. Ей мыли голову, причем, каждый раз с новыми компонентами, но при этом, в состав ее «шампуня» обязательно входили дорогой, выдержанный коньяк и сырые яйца. В дороге за ней возили чемоданы и сундуки всяких кремов и притираний.
Парикмахершу звали Франциска Фарфалик, она заплетала множество кос, а потом укладывала их вокруг головы. Во время расчесываний императрица заставляла подсчитывать каждый выпавший волосок. В обязанности парикмахерши входило хранение и подсчет выпавших волос императрицы, - данные записывались в специальную тетрадь. Годовой доход личного парикмахера королевы превышал денежные вознаграждения профессоров университетов. Во время укладки волос рядом с туалетным столиком сидел грек и читал книги по истории, мифологии Греции. Прочитывались по несколько раз главы из «Одиссеи» и «Илиады», проверял грек выполненные императрицей задания по новогреческому и древнегреческому языку. Приглашались на процедуру англичанки, француженки и венгерки, с которыми она общалась на их языке, чтобы постоянно совершенствовать свои знания. В путешествиях она спокойно общалась на этих языках, вызывая удивление и восхищение у аборигенов.
Особое внимание Елизавета уделяла стройности собственной фигуры. При росте 172 см вес Сиси колебался всю жизнь между 45 и 52 кг, талия - 51 см., регулярно контролировала собственный вес. Она придерживалась диеты, питалась молоком, фруктами (предпочтительно апельсинами), пила приправленный специями отвар из пропущенной через пресс телятины. Этим соком Сиси на ночь намазывала свое лицо, делала из него маску. На бедра клались платки, которые были вымочены в фиалковом и яблочном уксусе. К категории легенд следует отнести утверждения, согласно которым Елизавета постоянно голодала, дабы не утратить стройности фигуры. Счета из многочисленных кондитерских говорят, что императрица любила шоколадные конфеты и мороженое, особенно засахаренные фиалки. Елизавета, постоянно консультируясь с врачами, часто наведывалась к зубному лекарю, о чем свидетельствует набор инструментов личного дантиста императрицы.
В свет она могла выйти в наряде, только соответствующем мероприятию. Когда ей исполнилось 42 года, она запретила себя рисовать и фотографировать, надела вуаль и закрывала лицо зонтиком. Фотографы делали монтаж или ретушировали старые негативы, а художники прибегали к своему воображению.
Одна из последних официальных совместных фотографий.
Глава 8. Смерть сына Рудольфа, наследника.
Сильнейшим потрясением для Сисси стала смерть единственного сына Рудольфа. Пораженная известием Елизавета отказывалась верить в смерть сына и даже не присутствовала на его похоронах, но через девять дней все же решилась спуститься в Склеп капуцинов к телу Рудольфа и убедилась, что случилось непоправимое. До конца своей жизни Елизавета так и не смогла оправиться от этого удара. В моменты депрессии она стала употреблять кокаин. И вводила его внутрь при помощи шприца. Он сохранился и выставлен в музее Сиси в Хофбурге.
Она считала, что его убили, но доказать это никак не представлялось возможным, так как не было проведено достойного расследования происшедшего.
Как ни менялись официальные объяснения причин смерти Рудольфа - сначала удар, потом сердечный приступ, еще позже случайный выстрел и, наконец, самоубийство под влиянием «острого умственного расстройства», полного изложения этой истории не было опубликовано. Действительная цепь событий, приведших к произошедшей там 30 января 1889 г. трагедии, сегодня представляется следующим образом.
.
В 1881 г. в возрасте 23 лет по настоянию отца Рудольф женился на 16-летней принцессе Стефании, дочери короля Бельгии. Их единственный ребенок, дочка, родилась двумя годами позже.
Жена кронпринца Стефани с дочерью Элизабет
Через некоторое время по неизвестным причинам супруги стали жить в отдельных покоях дворца, поддерживая лишь видимость брака, как того требовал этикет. Симпатичный наследный принц Рудольф не был обделен вниманием женщин. Среди молодых женщин, пользовавшихся вниманием Рудольфа, была Митци Каспар, числившаяся в свите наследника «помощницей по хозяйству»; это была «прелестная девушка», очень преданная эрцгерцогу.
В это время наследник Франца-Иосифа увлекался либеральными идеями. Как и многие австрийцы с тревогой следил за сближением его страны с Германией, объединенной под властью прусской династии Гогенцоллернов. Он считал, что Австро-Венгрии надо заключить союз с Россией, противостоявшей Германии. Некоторое время он утешался идеей объединения всех стран Европы. Из-за поднявшейся шумной кампании за объединение Австро-Венгрии с германским рейхом он оказался в изоляции. Не найдя поддержки на политическом фронте, он проводил время в шумных компаниях молодых людей, проповедовавших свободу нравов и действий. Безмерные дозы алкоголя и наркотики пагубно влияли на нервную систему Рудольфа, он стал часто задумываться о смерти, идея покончить собой навязчиво преследовала его всюду. Когда Рудольф предложил Митци совершить вместе с ним самоубийство, она рассмеялась, приняв это за шутку, а затем, поняв, что он говорит серьезно, отказалась.
Баронесса Мария Вечера
На скачках 7 октября 1888 г. Рудольфу была представлена баронесса Мария Вечера, 17-летняя темноволосая красавица, английским принцем Уэльским, у которого было множество приятельниц среди хорошеньких молодых женщин. «Из-за гибкой, хорошо развитой фигуры», рассказывала графиня Лариш-Валлерзее, - она казалась старше своих 17 лет; у нее была грациозная, невероятно соблазнительная походка». В середине ноября он подарил ей железное кольцо с выгравированными буквами ILVBIDT. Как он объяснил, они означали фразу «In Liebe Vereint Bis In Den Tod» («Любовью соединены на смерть»). Она носила это кольцо на цепочке на шее. Своей бывшей гувернантке Мария Вечера писала: «Если бы я могла отдать жизнь для его счастья, я бы с радостью это сделала, потому что я не дорожу своей жизнью». Они заключили соглашение, добавляла она. «После нескольких счастливых часов в никому не известном месте мы оба умрем».
26 января состоялась встреча императора с сыном. Разговор начался с выговора Франца-Иосифа сыну за разгульную жизнь. Отец узнал, что сын пытался получить разрешение Ватикана на аннулирование брака со Стефанией. Отец был категорически против развода со Стефанией и против его шумных попоек. Видевшая Рудольфа позже в тот же день одна из фрейлин Стефании отмечала, что выглядел он «страшно расстроенным, просто потерянным». Лакей рассказал ей об аудиенции у Франца-Иосифа и о том, что встреча закончилась криком разъяренного императора: «Ты не достоин быть моим наследником».
В замке Майерлинг, где собрались по обычаю охотники, утром Рудольф не вышел к завтраку, дверь спальни оказалась запертой. Когда выбили дверь, взорам присутствующих предстала ужасная картина: наследник престола полусидел на полу с простреленной головой, а рядом в кровати лежала Мария Вечера с распущенными волосами и розой, зажатой между сложенными руками. У нее на голове была пулевая рана. На столике возле кровати лежало несколько предсмертных записок. Одна из них была адресована Рудольфом жене: «Я спокойно иду навстречу смерти, ибо лишь так могу сохранить свое имя», другая матери: «Я не имею права жить дальше, Я убил...». Мария оставила записку матери: «Прости мне содеянное! Я не сумела превозмочь свою любовь! В смерти я буду счастливее, чем была в жизни». Отцу Рудольф не написал ни слова.
Обстоятельства трагического происшествия тщательно скрывали от австрийского народа. Император дал соответствующие указания патологоанатомам, и врачи после вскрытия пришли к заключению: «его императорское и королевское высочество скончался в результате разрушения черепа и передней части головного мозга, что произошло в результате выстрела, совершенного в непосредственной близости от правой височной области, из револьвера среднего калибра. Смерть наступила мгновенно, а причиной самого выстрела явилось помутнение рассудка». Это заключение понималось, что в момент наступления смерти он находился в состоянии сильного умственного расстройства. А поскольку его сознание было затуманено, его нельзя было признать ответственным за совершенное самоубийство. Официально объявили, что кронпринц застрелился в состоянии душевного расстройства. Это давало возможность похоронить его со всеми подобающими почестями в фамильном склепе в Капуцинеркирхе. Через пять дней Рудольфа похоронили в родовой усыпальнице Габсбургов. Хотя в предсмертной записке Мария Вечера умоляла похоронить ее рядом с возлюбленным, ее просьбу не выполнили, захоронив на кладбище монастыря Хайлигенкройц,
Охотничий замок Майерлинг был передан монастырю. На том месте, где находилась спальня кронпринца, была возведена часовня, а там, где лежали трупы Рудольфа и Марии, Елизавета поставила статую Девы Марии с кинжалом в сердце. В церкви Сен-Жак-ле-Мажор в Ницце одна из самых впечатляющих деталей внутреннего убранства – статуя Девы Марии в часовне Богоматери Семи Печалей. Дева Мария изображена с кинжалом в сердце. Такой необычный образ воспроизводит слова Симеона Деве Марии возле снятого с креста тела Христа: здесь «лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий, – и Тебе Самой оружие пройдет душу». Сын Девы Марии был убит, и самой Деве было предназначено быть убитой оружием в сердце, так и представляла свой конец Елизавета, так могла представить свое горе - сердцем матери, пронзенным кинжалом.
Церковь замка Майерлинг была отдана на попечение монахинь францисканского монашеского ордена Имя возлюбленной сына, семнадцатилетней баронессы Марии Вечера, император запретил упоминать в печати, ее семью поспешно выслал из страны.
Глава 9. Заточкой прямо в сердце.
После смерти единственного сына Сиси замкнулась в себе, не появлялась в обществе, одевалась во все черное, без вуали не выходила на улицу. Она лихорадочно металась по Старому Свету, постоянно переезжая из страны в страну. Франция, Бельгия, Италия, Испания, Бавария, Польша. И повсюду за нею следовала огромная вереница охраны, прислуги, врачей.
Переезжая из страны в страну, она искала такое место, где можно было бы хоть на минуту забыть о невыносимой боли в сердце. Свое горе, свою вину перед сыном за все проведенные годы поврозь Елизавета носила в своем сердце одна, не разглашая, и от этого непосильного груза стала казаться окружающим еще более странной, непредсказуемой, «себе на уме».
Портрет императрицы Елизаветы. Леопольд Горовиц. 1899.
В 1898 г. Елизавета прибыла в Женеву. Она гуляла по городу в сопровождении двух-трех спутниц, а чаще совсем одна. 10 сентября 1898 г. Елизавета направлялась с подругой из гостиницы «Бо-Риваж» к набережной Мон-Блан, чтобы сесть на прогулочный пароход «Женева», курсировавший по Женевскому озеру. В этот момент из толпы на нее бросился неизвестный человек. Воскликнув: «Да здравствует анархия, смерть – обществу!», он ударил ее в грудь. Она упала, затем поднялась, прошла еще приблизительно 100 метров и спросила у своей подруги: «что вообще произошло?» Спустя несколько минут она почувствовала острую слабость, опустилась на землю и потеряла сознание. Убийца попал заточкой прямо в сердце, оставив в нем маленькое отверстие. Рана в виде V-образного отверстия была едва заметна, из нее каплями вытекала кровь. Исполнилось ее желание, высказанное после смерти сына: «Я тоже хотела бы умереть от небольшой раны в сердце, через которую улетит моя душа, но я хочу, чтобы это произошло вдали от тех, кого я люблю».
Убийцей оказался итальянский анархист Луиджи Лукени, Его фотографии сохранились. Небритый тщедушный 25-летний молодой человек. По словам убийцы, богато одетая женщина, вышедшая из роскошной гостиницы, показалась ему одной из тех великосветских дам, праздно живущих за счет народа, кого он безмерно ненавидел. Он подошел и ударил самостоятельно заточенным трехгранным напильником. Попадание в сердце было феноменальное.
Луиджи был схвачен прохожими, арестован, судим. На процессе убийцу, Лукени Луиджи, спросили, чувствует ли он раскаяние. «Конечно, нет», - ответил он - все должны работать», и его миссия состояла в том, чтобы уничтожать тех, кто не работает. С удовольствием позируя фотокорреспондентам, посылал в зал воздушные поцелуи. Его приговорили к пожизненному заключению. В тюрьме Лукени писал мемуары. Через двенадцать лет Луиджи Лукени был найден повешенным в своей камере. По официальной версии, убийца императрицы повесился на своем кожаном ремне.
После смерти супруги император Франц Иосиф молчал в течение нескольких месяцев, ни с кем не разговаривая, и никогда больше не посещал театров, концертов и увеселительных заведений. Над камином в его кабинете всегда висел портрет его супруги в полный рост, и раз в несколько лет придворным художником на нем обновлялись выцветшие краски.
Император Франц-Иосиф в кабинете у портрета Сисси.
Каждое утро император приходил в кабинет, здоровался с супругой, трудился полдня, время от времени поднимая свой взор на Сиси. Она была рядом с ним, и он, как в годы молодости, продолжал ей восхищаться. Еще двадцать пять лет после ее ухода, каждый день он общался со своим ангелом-хранителем. Ее красота покорила его, и душой он оставался всегда преданным ей. Она была единственной, кого он безмерно любил, ждал встречи, тосковал и все ей прощал.
За два года до наступления XX столетия респектабельная и вполне благополучная Европа содрогнулась от неслыханного злодеяния, совершенного в самом тихом и миролюбивом ее уголке. Острие напильника безжалостно вошло в сердце женщины, спокойно прогуливающейся сентябрьским утром 1898 года по берегу Женевского озера. Чья злая воля направляла руку убийцы, неизвестно, но по странной иронии судьбы его жертвой сделалась самая красивая женщина Европы, австрийская императрица Елизавета I.
Хорошо известно, что династические браки августейших особ обычно заключались по принципу государственной целесообразности, сердечные же привязанности в расчет не принимались. Женитьба молодого австрийского императора Франца Иосифа I явилась исключением из этого правила, хотя поначалу его официальной невестой была совсем другая. Он же вознамерился жениться на ее младшей сестре.
«Или она - или никто!», - категорически заявил он своей матери. Тогда эрцгерцогине Софии впервые пришлось осознать, что ее власть над сыном не всесильна. Делать было нечего. Австрийский трон настоятельно нуждался в прочном семейном союзе, а главное - в наследниках. Нравилась ли Софии его избранница? Главным доводом против явились ее 15 лет. Менее значительным, но не менее настораживающим - то, что она, обожая лошадей, буквально не вылезала из конюшни, пописывала стишки и к тому же была слишком уж непосредственна. Хотя, с другой стороны, София хорошо понимала, что из такого мягкого воска можно слепить все, что необходимо. И эта мысль ее успокаивала.
...Род Виттельсбахов властвовал в Баварии (сегодня - часть Германии) более семи веков. В 1828 году баварский герцог Максимилиан вступил в законный брак и, хотя заключен он был без особых чувств, зато дал многочисленное потомство. В 1834 году в семье родилась первая дочь Хелена, а 3 года спустя, на самое Рождество - вторая, названная Елизаветой. Эта малышка, ставшая рождественским подарком Всевышнего, появилась на свет в воскресенье, что согласно преданиям было залогом счастливой судьбы, мало того, у нее был обнаружен крохотный зуб. По легенде, то же самое произошло и с новорожденным Наполеоном Бонапартом, а потому оснований полагать, что принцессу в жизни ждет нечто особенное, было более чем достаточно.
Восемь детей - вся юная поросль герцогского семейства - воспитывалась отнюдь не в традициях других владетельных домов. Отец, герцог Макс (так звали его близкие), человек жизнерадостный и общительный, любил вывозить свое семейство на все лето в имение Поссенхофен, расположенное на живописном озере, окруженном лесистыми холмами. Там дети попадали в совершенно другой мир. Елизавета именно это дивное место считала своей родиной. Здесь она запросто заходила в крестьянские дома, где ее хорошо знали и любили, без страха брала в руки любую живность, и даже упросила отца устроить рядом с их домом маленький зверинец. А однажды отец показал Елизавете, как нужно рисовать, и вскоре никого уже не удивляло, если принцесса уходила далеко в луга рисовать цветы и облака, плывущие над ее маленьким раем.
Елизавета была на редкость впечатлительна и очень ласкова, что делало ее любимицей всех окружающих, кем бы они ни были. Все это было прекрасно, но ее мать - герцогиня Людовика, глядя на свою 12-летнюю дочь, думала о том, насколько нелегко будет выдать эту девочку замуж, ведь она, увы, не красавица. Ее круглое лицо больше походило на лица дочерей дровосека или булочника. Но эти домашние проблемы меркла в сравнении с теми, что свалились на родную сестру Людовики, австрийскую эрцгерцогиню Софию.
В декабре 1848 года София всеми правдами и неправдами убедила своего супруга, эрцгерцога Франца Карла, отказаться от своих прав на австрийскую корону в пользу их сына Франца Иосифа. Мать хорошо подготовила наследника к роли государя. И хотя первое время именно София оставалась фактической правительницей империи, она постоянно внушала сыну, что главное предназначение монарха - хранить величие и единство государства. В том же 1848-м 18-летний Франц Иосиф стал императором. А вскоре ему суждено было пройти через тяжелое испытание. В Венгрии, униженной вассальной зависимостью от Австрии, вспыхнуло восстание. Главным его лозунгом стало требование полной свободы. Но София отнюдь не желала миндальничать с презренными венграми - дерзкая попытка мятежа была потоплена в крови. Когда же это досадное недоразумение немного подзабылось, София решила, что самое время женить молодого императора.
Для ее баварской сестры Людовики это обстоятельство не явилось неожиданностью. Ее старшая дочь Хелена была вполне подходящей партией - и умна, и выдержанна, правда, были в ее красивом лице какие-то слишком уж жесткие и энергичные для 20-летней девушки черты. Но, возможно, для будущей императрицы это как раз и было необходимо.
И вот 15 августа 1853 года, сгорая от нетерпения увидеть обещанную красавицу-невесту, Франц Иосиф примчался в небольшой городок Ишль, куда должна была прибыть герцогиня Людовика вместе со старшей дочерью Хеленой. Он еще не знал, что в эту поездку мать взяла с собой и младшую - Елизавету. Ей тогда шел 16-й год - именно тот возраст, когда Природа проделывает с девицами удивительные метаморфозы. Во всяком случае, мать с нескрываемым удивлением выслушивала восторги в адрес Елизаветы. Франц Иосиф не успел еще увидеться с нареченной, а в каждом углу ишлинского особняка все разговоры велись только о Елизавете.
В день приезда за ужином она сидела напротив Франца Иосифа, который не мог отвести от нее глаз. А рядом с ним Хелена уныло ковыряла вилкой в тарелке. На первом же балу в нарушение всех правил этикета Франц Иосиф, забыв о своей невесте, два раза подряд приглашал Елизавету на котильон, что тогда было практически равнозначно предложению руки и сердца.
...Елизавету несло к свадьбе, как щепку в половодье. Она чувствовала себя участницей какой-то сказки, а вовсе не реальных событий. Безусловно, молодой красавец-император не мог оставить ее равнодушной. Все это начинало походить на ту любовь, о которой она сочиняла стихи лет с 10. Разбушевавшаяся стихия предстоящей свадьбы, по роскоши превосходящей все ранее виденное Веной, ее просто потрясала.
И вот настал день венчания. В карете, расписанной великим Рубенсом, молодожены прибыли к церкви. На Елизавете было роскошное платье, ее великолепные волосы украшала подаренная свекровью диадема. Трепещущая в ожидании предстоящей церемонии, Елизавета, выходя из кареты, зацепилась за ее дверцу, и диадема едва не упала с ее головы. «Наберись терпения, - шептал жених, - мы быстро забудем весь этот кошмар». Но быстро забыть его удалось лишь императору - сразу после свадьбы он погрузился в работу, Елизавете же пришлось гораздо труднее.
Буквально с первых дней восшествия на престол она почувствовала себя в мышеловке. Но шанса изменить свою жизнь для нее не существовало, быть императрицей - это навсегда, и она это знала.
Я проснулась в темнице,
На моих руках оковы.
Мною все больше овладевает тоска -
А ты, свобода, отвернулась от меня!
Это стихотворение она написала спустя 2 недели после свадьбы... А тем временем свекровь со свойственной ей жесткостью принялась ваять из невестки свое подобие. Она не желала замечать ни особенностей характера Елизаветы, ни ее личных склонностей. Под гнетом постоянных наставлений, выговоров и необъяснимой жесткости в обращении с ней юная императрица, охваченная доходящей до болезненности обидой, была на грани отчаяния. Дворцовая жизнь и отношения между приближенными к императорскому двору казались ей ярчайшим проявлением притворства и лицемерия. А важнейшему правилу, господствовавшему над всем этим и формулировавшемуся до цинизма просто - «казаться, а не быть», Елизавета следовать не могла. Она дичилась всех и вся, никому не доверяла, выказывая почти нескрываемое презрение.
О муже она этого сказать никак не могла, но ведь он был постоянно занят! Что же ей оставалось?
Не обладающая избытком такта, свекровь, имевшая способность отыскивать невестку в любом уголке, неоднократно была свидетельницей того, как Елизавета часами сидела у клетки с попугаями и учила их говорить.
Когда же выяснилось, что она беременна, София принялась наставлять сына, требуя, во-первых, поубавить супружеский пыл, а во-вторых, убедить жену поменьше возиться с попугаями, ведь не зря же говорят, что дети порой рождаются похожими на любимых питомцев своих матерей. А потому Елизавете гораздо полезнее смотреть или на мужа, или, на худой конец, на свое отражение в зеркале. Одним словом, ее забота была едва ли не сродни материнской, и тем не менее Елизавету никогда не оставляло ощущение, что свекровь - ее тайный и непримиримый враг.
...В назначенный срок императрица родила дочь. Пока роженица приходила в себя, новорожденную, даже не посоветовавшись с матерью, нарекли Софией и тут же унесли в апартаменты свекрови. Это едва не добило несчастную Елизавету. Франц Иосиф, видя, что душевные силы жены на пределе и опасаясь за ее жизнь, решил увезти ее на родину.
В любимом и без конца снившемся Елизавете Поссенхофене Франц Иосиф просто не узнавал свою печальную затворницу. Она была бесконечно счастлива и буквально сияла от переполнявшей ее радости. Расписывать же свою «счастливую» жизнь во дворце она была вовсе не намерена. «Ах, Хелена, радуйся, - сказала она сестре, - я спасла тебя от очень невеселой участи и отдала бы все, чтобы прямо сейчас поменяться с тобой местами». А как же муж? Ведь в нем столько благородства, такта, терпения и любви к ней! А та не проходящая боль, с которой Елизавета думала об отнятой у нее дочери? Назад дороги не было, а впереди - снова Вена, неумолимая свекровь и бесконечная, иссушающая душу вражда...
Летом 1856 года Елизавета родила еще одну девочку, названную Гизелой. Но и ее также унесли в апартаменты свекрови. И тут взбунтовавшийся Франц Иосиф категорически заявил матери о своем крайнем недовольстве вмешательством в его семейную жизнь и о том, что отныне дочери будут жить с родителями. К тому же он потребовал у матери соблюдения уважения к той, которую он любит всем сердцем. Впервые за время замужества победа осталась за Елизаветой, но победа эта была пирровой. Отчетливо поняв, что она лишается былого влияния на сына, София вообще перестала скрывать свою враждебность к невестке. Отношения между ними приобрели характер невыносимых...
Лишь чрезвычайные события ненадолго сгладили открытую неприязнь. В 1858 году умерла старшая дочь София, а в августе того же года это тяжелейшее горе было смягчено рождением долгожданного наследника, нареченного Рудольфом...
Как бы безрадостно ни складывалась жизнь молодой императрицы при венском дворе, какой бы прессинг ни испытывала она со стороны свекрови, все еще считавшей себя хозяйкой Австрии и навязывающей и сыну, и приближенным свое понимание жизни, Елизавета всеми силами отстаивала право на собственные мысли, взгляды и поступки. Наперекор канонам дворцового этикета она открыла дверь монарших апартаментов для художественной интеллигенции Вены. Художники, поэты, артисты, люди иных творческих профессий - словом, все те, чье присутствие еще вчера здесь было просто немыслимым, постепенно входили в круг общения Елизаветы, все больше отодвигая совершенно неинтересную ей безликую знать. Хотя это обстоятельство отнюдь не прибавляло ей популярности среди придворных.
А еще ей довелось принять непосредственное участие в решении такой болезненной проблемы, как отношения с вассальной Венгрией. Императрица, как казалось многим, мало сведущая в законах большой политики, неожиданно для всех продемонстрировала удивительную дальновидность, дипломатический такт и то политическое чутье, которым была обделена ее могущественная свекровь. Жесткость, которую эрцгерцогиня проявляла по отношению к венграм, олицетворяла в их глазах всю Австрию и ставила между двумя странами непреодолимую стену непонимания, если не ненависти.
...Впервые Елизавета появилась в Венгрии вместе с мужем в 1857 году, тогда императорская чета по понятным причинам была встречена здесь, мягко говоря, прохладно. Но неподдельный интерес Елизаветы как к истории, так и к нынешнему положению страны, а также к самим венграм, довольно быстро настроили их на иной лад. Тем более что эта женщина, по слухам, очень не ладила с ненавидимой в Венгрии эрцгерцогиней Софией, потопившей в крови их революцию. А потому в сердцах ее жителей затеплилась робкая надежда на то, что в лице молодой императрицы они смогут найти заступницу. Венграм очень хотелось верить, что эта красавица с лучезарным взглядом сможет как-то повлиять на императора, и его взгляды на «венгерский вопрос» изменятся.
Каким-то неведомым чувством Елизавета уловила эти мысли, безошибочно поняв, что ей здесь доверяют. Все ее душевные раны, постоянно напоминавшие о себе за время их пребывания в Венгрии, словно затянулись. Этот короткий визит имел небезынтересные последствия. Вернувшись в Вену, Елизавета начала изучать венгерский язык и довольно скоро овладела им в совершенстве. Ее библиотека пополнялась книгами венгерских авторов, в ее ближайшем окружении появилась уроженка Венгрии, ставшая ее первой и истинной подругой. Однажды Елизавета решила появиться в театре в национальном венгерском костюме, чем вызвала нескрываемое неудовольствие практически всех присутствующих.
И тем не менее, не обращая внимания на стремительное падение своей популярности в столице и не опуская рук от неудач, она всячески подводила мужа к мысли об урегулировании отношений с Венгрией на равноправной основе. И Франц Иосиф, в принципе осознававший печальные последствия политики кнута, все больше сближался с супругой во взглядах на решение этой проблемы и все больше убеждался в том, что дарование Венгрии права на самоопределение не несет никакой угрозы для могущества империи. В результате в феврале 1867 года в венгерском парламенте был зачитан указ о восстановлении Конституции страны и в том же году - создана Австро-Венгерская империя. Елизавета отнеслась к этому событию как собственному триумфу, подтверждавшему то высокое положение, которое ей пришлось занять по воле судьбы.
...Венгрия до сих пор не забыла Елизавету. В Будапештском музее, посвященном памяти австрийской императрицы, бережно хранятся ее личные вещи, фотографии, письма. И пусть этих экспонатов не так уж много, но их вполне хватает для того, чтобы воскресить в сознании новых поколений образ этой благородной женщины.
Бесспорно, у венгров есть особые причины сохранять о ней благодарную память, но помимо них существовало еще множество людей, на которых она производила неизгладимое впечатление. В Вену частенько приезжали любопытствующие в надежде хоть краем глаза увидеть легендарную красавицу и убедиться в том, что многочисленные художники, писавшие ее портреты, руководствовались отнюдь не желанием польстить августейшей особе.
Портреты эти обычно заказывал Франц Иосиф, постоянно находившийся под магией ее обаяния и красоты, не только физической, но и душевной. В кабинете императора, прямо перед глазами до последнего дня его жизни висел портрет любимой им женщины.
Сама же Елизавета позировать художникам и фотографам, мягко говоря, не любила. Но, как правило, дело улаживалось, если изображение допускало наличие любимой ею лошади или собаки. В 1868 году Елизавета родила еще одну дочь - Валерию.
Постоянным предметом беспокойства Франца Иосифа стало всевозрастающее желание жены как можно реже бывать в Вене, которая была для нее подобием тюрьмы. А он тосковал без нее безумно. Открытость и доверие между ними было несомненным. Тому свидетельство - огромное количество нежных, ласковых писем, в которых он старался успокоить и обнадежить ее томящуюся душу.
«Мой дорогой ангел, я снова остался один на один со своими печалями и заботами, при этом я опять чувствую, как мне тебя не хватает, я по-прежнему люблю тебя больше всего на свете и совсем не могу жить без тебя…», «Мне так трудно и одиноко без твоей поддержки… Мне больше ничего не остается, как терпеливо сносить ставшее уже привычным одиночество…» В подписи обычно значилось: «Твой печальный муженек» или «Твой верный Малыш». В 1872-м умерла эрцгерцогиня София. Елизавете начало казаться, что она еще сможет обрести столь желанный ею покой и гармонию жизни. Но неумолимая Судьба продолжала ее испытывать…
30 января 1889 в имении Майерлинг были найдены трупы кронпринца Рудольфа и его любовницы - юной баронессы Марии фон Вечера, против отношений которой с сыном выступал Франц Иосиф. Трагедия остаётся загадочной до настоящего времени; наиболее распространена версия, согласно которой Рудольф застрелился, а Мария либо также покончила с собой, либо её убил принц; существует также ряд теорий заговора. Правительство скрыло обстоятельства гибели кронпринца (приписав её несчастному случаю), однако подробности достаточно быстро распространились по Европе.
...В минуты невыносимого горя только что получившая известие о гибели сына Елизавета выказала нечеловеческую выдержку. Именно она сделала то, на что не решился никто другой - сообщила мужу, что их сына больше нет. Она первой увидела Рудольфа в гробу, укрытого по грудь белым саваном. На мгновение ей показалось, что он просто заснул со странной улыбкой на губах. Только в эти страшные минуты, пока муж еще не появился, она дала волю своему отчаянию, упав на колени перед мертвым телом сына.
В эти часы, наполненные траурными церемониями и скопищем по большей части чужих ненужных лиц, Елизавета старалась держаться из последних сил, и ей это удалось. Под густой черной вуалью никто не видел ее лица, превращенного в скорбную маску. Франц Иосиф, постоянно держа в поле зрения ее окаменевшую фигуру, умолял ее не присутствовать на церемонии погребения.
После того кошмарного дня глубокой ночью Елизавета незаметно вышла из дворца. Первый фиакр, встреченный ею в этот глухой час, отвез ее к монастырю капуцинов, где только что похоронили Рудольфа. Отказавшись от услуг монаха, она медленно спустилась в склеп, освещенный тусклым светом факелов и, сдерживая нечеловеческий крик, тихо произнесла: «Мальчик мой, скажи, что же с тобой случилось?..»
...Последние неполные 10 лет жизни Елизаветы были годами прощания со всем, что ее окружало. Она раздарила все свои сколько-нибудь нарядные вещи, а ее душевное состояние явственно свидетельствовало о том, что жизнь потеряла для нее всяческий смысл. Напрасны были надежды Франца Иосифа на то, что острота горя хоть когда-нибудь утихнет. Он старался вытащить жену из сотворенной ею же самой тюрьмы - Елизавета заперлась в маленьком особняке в Ишле, где муж впервые увидел ее девочкой, живущей в ожидании счастья. И ему это вроде бы удалось, но дальше последовало какое-то жуткое и неприкаянное блуждание Елизаветы по белу свету. Как тяжело раненный человек, она искала такое место, где можно было бы хоть на минуту забыться и как-то унять невыносимую боль.
Неистовые папарацци, которые в то время еще не имели такого названия, но суть которых от этого вовсе не менялась, неотступно следовали за ней по пятам, выплескивая на страницы газет беззастенчивую ложь и беспардонные утверждения, порой, правда, разбавляя все это горестной правдой. О Елизавете писали, что она явно не в себе и что, мол, частенько качает на руках диванную подушку, спрашивая у окружающих, красив ли ее сын.
Но Бог не лишил несчастную женщину разума. В своем неутолимом горе она продолжала думать о муже. Одна из ее дочерей писала: «Она опасается, что ее постоянно растущая боль будет супругу в тягость и приведет к недоразумениям в их семейной жизни». Франц Иосиф, по-своему переживая смерть сына, топил свое горе в работе - государственные дела требовали его постоянного присутствия в рабочих апартаментах. Елизавета же отчетливо осознавала, что своей скорбью угнетает мужа.
Порой она просила свою приятельницу Катарину Шратт - актрису и любимицу Вены - хоть как-то отвлечь мужа от невыносимого для него одиночества. Одна из дочерей императрицы - Гизела была крайне недовольна постоянными прогулками отца с этой милой женщиной и откровенно сказала об этом матери. «Мои крылья сгорели. Я хочу лишь покоя, - отвечала ей Елизавета. - Знаешь, дитя мое, слово «счастье» давно не имеет для меня никакого смысла. Но отец твой не виноват в этом. Если бы Господь призвал меня к себе, он был бы свободен...»
В 1898 году Елизавета прибыла в Женеву. Она путешествовала инкогнито и без охраны, гуляя по городу в сопровождении двух-трех спутниц, а чаще совсем одна - 60-летняя императрица Австрии с фигурой молодой женщины и лицом, словно бы неподвластным времени. «Жаль, что ее истинный облик не под силу передать ни одному художнику и что есть на свете люди, которые ее никогда не видели», - писала одна из ее современниц. А вот мнение мужчины: «Лучше не смотреть на нее слишком внимательно. Иначе можно не заметить, как сердце начинает охватывать какое-то непонятное томление».
Несмотря на то что, прибыв в Швейцарию, Елизавета сделала все, чтобы не привлекать к себе внимания, укрыться от газетчиков ей так и не удалось. А потому все знали, что под именем графини фон Хоэнэмбз скрывается императрица Австрии. Да и портреты ее печатались во множестве. Во всяком случае, 25-летний безработный Луиджи Лукени, итальянец по происхождению и, как он утверждал, анархист по убеждению, легко выяснил, в каком отеле живет императрица.
На хороший кинжал денег у него не было, и потому на ближайшем развале он купил напильник. Елизавету он подстерег у отеля Бо-Риваж, а после ее выхода по направлению к набережной Мон-Блан отправился вслед за ней. И вдруг на середине пути он, обогнав ее, резко повернулся, как дикая кошка кинулся на оторопевшую женщину, и с чудовищной силой вонзил ей в грудь трехгранный напильник. Затем Лукени сделал попытку убежать, но уже через несколько минут был пойман. Проведенная экспертиза засвидетельствовала, что убийца психически здоров, а его действиями руководило желание отомстить ненавистным аристократам и... прославиться.
С мертвого тела императрицы сняли две вещи, с которыми она не расставалась, - обручальное кольцо, носимое ею не на пальце, а на цепочке под одеждой в виде кулона, и медальон с прядью волос сына. По результатам обследования выяснилось: острие напильника проникло в тело на 85 миллиметров и пронзило сердце. Рана в виде V-образного отверстия была едва заметна, ни единой капли крови из нее не вытекло.
На процессе Лукени спросили, чувствует ли он раскаяние. «Конечно, нет», - ответил он, с удовольствием позируя фотокорреспондентам и посылая в зал воздушные поцелуи. Его приговорили к пожизненному заключению. Он отсидел в тюрьме всего два года, когда его нашли повесившимся на кожаном ремне…
| императрица Австрии | ||
|---|---|---|
| 24 апреля 1854 - 10 сентября 1898 | ||
Мюнхен , королевство Бавария
Женева , Швейцария
Гизела
Рудольф
Мария Валерия
Детство и юность
Елизавета была второй дочерью герцога Баварского Максимилиана Иосифа (1808-1888) и принцессы Людовики Вильгельмины (1808-1892), дочери короля Баварии Максимилиана I . Сиси родилась 24 декабря 1837 года в семье Виттельсбахов , в мюнхенском дворце Максимилиана Иосифа. То обстоятельство, что девочка появилась на свет накануне Рождества в воскресенье, сочли счастливым предзнаменованием. У новорождённой уже был один зуб, как, по преданию, и у Наполеона , что также означает счастливую жизнь . Крёстной матерью девочки стала королева Пруссии Елизавета , имя которой и получила будущая императрица, в семейном же кругу за ней закрепилось уменьшительное «Сиси» .
Помолвка
Помолвка Елены и Франца была приурочена к 23-летию императора, для её заключения герцогиня Людовика с двумя старшими дочерьми и император со своей матерью и братьями встретились в Бад-Ишль . Так как у императорской семьи в то время не было резиденции в Ишле, все остановились в одной гостинице. Франц Иосиф видел своих кузин и раньше, когда в июне 1848 года герцогиня Людовика вместе с двумя сыновьями и старшими дочерьми Еленой и Сиси гостила у своей сестры Софии в Инсбруке . Но тогда будущий император был слишком занят революционными событиями , грозившими развалом государства. В тот визит Сиси, девочку подвижную и жизнерадостную, но не выделявшуюся своей внешностью, заметил младший брат императора Карл Людвиг . Между Карлом и Елизаветой завязалась романтическая переписка, они обменивались подарками, а родители не препятствовали им в этом .
В Ишле отношения между Францем и Еленой не сложились, и Карл Людвиг первым обратил внимание матери на то, что Франц заинтересовался Елизаветой, которая стала настоящей красавицей. Вскоре сам старший сын признался матери Софии, что хотел бы жениться именно на Сиси . На балу император, предварительно посоветовавшись с матерью, приглашает на котильон не Елену, а Сиси. Для всех присутствующих это стало знаком тому, что последняя станет женой Франца Иосифа. Он попросил эрцгерцогиню узнать у Людовики, особо оговаривая, чтобы на Сиси «не оказывалось никакого давления», согласится ли та выйти за него . Елизавета была взволнована и польщена и призналась, что влюблена в императора, но её пугает грядущее высокое положение и соответствующая ответственность. Всё пошло не так, как было запланировано эрцгерцогиней Софией, но тем не менее она попросила у Людовики руки своей второй племянницы для Франца. Людовика, опасавшаяся, что брак вообще расстроится, была довольна, что императрицей всё-таки станет её дочь, и дала своё согласие . Император объявил о помолвке в Ишле во время мессы . В Баварии весть о намечающемся союзе была встречена с воодушевлением, в то же время в Вене к новостям отнеслись прохладно, так как брак считался делом рук Софии, которую недолюбливали после подавления революции 1848 года . В конце лета Франц Иосиф и Сиси расстались: император вернулся в Вену, его невеста - в Поссенхофен, где началась подготовка к свадьбе. Время Сиси было занято позированием художникам (её портреты рисовали сразу три мастера, приглашённые Францем Иосифом), подготовкой свадебного приданого и уроками: будущая императрица изучала историю и политику Австрии и Венгрии. Граф Иоганн Майлат, венгр по национальности, литератор из окружения герцога Максимилиана, сумел пробудить в Елизавете интерес к национальным обычаям и традициям венгерского народа. Никогда не любившая учёбу, Сиси прилежно занималась с Майлатом три раза в неделю .
Свадьба. Первые годы брака
Довольно скоро жизнь при дворе стала тяготить Сиси. Эрцгерцогиня София, привыкшая управлять всем во дворце и боявшаяся потерять свою власть над сыном-императором, стремясь сделать из своей племянницы «настоящую» императрицу, деспотично её контролировала, мотивируя это требованиями этикета. Молодым супругам приходится присутствовать на многочисленных официальных приёмах, у них не было ни минуты свободного времени . Введённый в Вене этикет двора Карла V строго регламентировал и жизнь придворных, и жизнь самой Елизаветы. Общаться с императрицей имели право лишь представители аристократических семей - 23 мужчины и 229 женщин - люди, не интересовавшие Елизавету, выросшую в другой обстановке . Твёрдый распорядок дня лишал Сиси самостоятельности, ограничивая даже общение с мужем. Она пыталась ему пожаловаться, но супруг, загруженный государственными делами, не был даже в состоянии осознать сложность положения Сиси. Франц Иосиф, испытывавший глубокое уважение к матери и безграничную любовь к жене, был мягок в отношениях с женщинами и не мог добиться примирения двух дам. Елизавета, часто остававшаяся одна, писала грустные стихи, много читала, но подлинной её страстью стала верховая езда, дававшая иллюзию свободы и служившая выходом её чрезмерной, бьющей через край энергии. В более поздние годы Елизавета признавала, что ей тяжело вспоминать первое время своего брака.
Оставшись непонятой, будучи отодвинута от мужа его занятостью и жёсткими правилами Венского двора, трепетно поддерживаемыми свекровью, Елизавета замкнулась в себе. Сиси пренебрегала управлявшими жизнью двора правилами этикета. Она не любила публичность, её тяготила необходимость общаться со множеством малознакомых и незнакомых людей.
Рождение детей
Положение осложнилось ещё больше, когда Елизавета объявила о своей беременности. Теперь эрцгерцогиня София, считавшая Сиси ещё слишком юной (императрице ещё не было и восемнадцати), входила в её комнату в любое время и донимала будущую мать советами и упрёками. Биограф Елизаветы Эгон Корти объясняет поведение эрцгерцогини тревогой за ребёнка, которого вынашивала невестка. Однако Елизавета видела во всём лишь проявление враждебности эрцгерцогини. В Лаксенбурге , где императорская чета поселилась после свадьбы, Елизавета обыкновенно гуляла у высокой изгороди, скрывавшей её от посетителей парка. Чтобы народ видел, что императрица ждёт ребёнка, София приказала убрать изгородь. Тогда Елизавета почти перестала выходить в парк, однако эрцгерцогиня заставляла её гулять .
Двор надеялся на рождение наследника, но, ко всеобщему разочарованию, 5 марта 1855 года у Сиси родилась дочь. Девочке дали в честь бабушки имя София и поместили в комнаты, отдалённые от апартаментов Елизаветы. Эрцгерцогиня сама подобрала солидный штат прислуги для новорождённой. Елизавета была счастлива, но ребёнок стал новым источником конфликта между ней и свекровью. Мать не могла повидаться с дочерью наедине, а все распоряжения Елизаветы относительно её первенца отменялись эрцгерцогиней .
Все повторилось после рождения 15 июля 1856 года второй дочери, Гизелы . Сиси могла видеться с детьми лишь в строго отведённые для этого часы. Только благодаря вмешательству супруга девочек переместили ближе к апартаментам Елизаветы. Францу Иосифу, отправившемуся в конце лета с женой в путешествие по Штирии и Каринтии, пришлось вести по этому вопросу неприятную переписку со своей матерью. Борьба за влияние на детей и то, что Елизавета в ней всё-таки одержала верх, окончательно испортили отношения между невесткой и свекровью .
Визиты в Италию и Венгрию
Франц Иосиф, поняв, насколько популярна его молодая жена среди своих подданных (в этом он убедился во время поездок по Богемии и Каринтии), решил использовать её обаяние в деле улучшения отношений между Австрией и Италией. Императрица согласилась: она очень хотела помочь мужу, к тому же ей предоставлялась возможность лучше узнать «о положении в тех землях». В путешествие по Италии Елизавета взяла с собой старшую дочь, состояние здоровья которой внушало ей опасения .
Однако каких-либо политических выгод визит императорской четы в Ломбардо-Венецианское королевство не принёс. Некоторое потепление отношений, вызванное личным обаянием молодой императрицы, а также амнистией и снятием ареста, наложенного на имущество политических эмигрантов (Венеция, 3 декабря), не могло изменить главного. Всюду (Венеция, Виченца , Верона) им пришлось столкнуться с антипатией аристократии и среднего сословия . В Милане всё повторилось: местная знать бойкотировала все мероприятия в честь императора и императрицы. Положение не исправили объявленные Францем Иосифом амнистия и снижение налогов .
Новая попытка улучшить отношения внутри империи была предпринята весной 1857 года. На этот раз императорская чета отправилась в поездку по Венгрии. Не желая расставаться с детьми, Елизавета взяла с собой обеих дочерей .
Франца Иосифа и Елизавету ждал относительный успех: к императору в Венгрии относились прохладно, но императрица вызывала всеобщий интерес - уже было известно, что она не ладит со свекровью, сыгравшей не последнюю роль в подавлении революции 1848 года. А красота и сердечное обращение Елизаветы, которой нравилась и страна, и её народ, произвели приятное впечатление .
В поездке заболели обе императорские дочери. Младшая Гизела вскоре поправилась, а состояние двухлетней Софии только ухудшалось. Елизавета, вызванная телеграммой в Будапешт из Дебрецена , одиннадцать часов находилась у постели умирающей дочери. Она тяжело переживала смерть маленькой Софии и винила в случившемся себя. Супруги прервали свою поездку и вернулись в Лаксенбург 30 мая 1857 года. Елизавета замкнулась в себе, не желала видеть никого, кроме императора, проводила время, гуляя и катаясь верхом в одиночестве .
Рождение наследника
Итальянская война
Тем временем Франц Иосиф отправился на итальянский фронт сражаться с войсками Наполеона III в долине реки По . Он часто писал Сиси любовные письма. Жена беспокоилась за него и сама вела крайне нервную жизнь: мало ела, ежедневно ссорилась с надменной свекровью и пыталась спастись от своего окружения, совершая длительные пешие или верховые прогулки. К возвращению императора его жена заметно похудела, а её психика сильно расшаталась.
Путешествия
Фактически лишённая детей и осознавшая своё бессилие Елизавета в 1860 году приняла решение временно уехать. Ей хотелось таким образом вернуть потерянную свободу. Было объявлено, что императрица тяжело больна и нуждается в солнце и морском воздухе. Франц Иосиф предложил ей несколько морских курортов Адриатики , принадлежавших Австро-Венгрии, но Сиси прежде всего хотела вообще покинуть страну и на время укрыться в каком-нибудь отдалённом районе. Её выбор пал на Мадейру . Елизавета уехала на четыре месяца - из Корфу в Англию с заездом во Францию , где все были удивлены цветущим видом будто бы тяжело больной императрицы. Это стало началом её непрекращающихся скитаний и отчаянных поисков счастья. С 1865 года в Вене Елизавета проводила не более двух месяцев в году. Она периодически (чаще всего зимой - на свой день рождения, Рождество, первый венский бал) возвращалась в столицу Австро-Венгрии, чтобы повидать мужа и детей, и каждый раз её присутствие смягчало строгий этикет жизни Габсбургов . Но вскоре Сиси вновь начинала чувствовать себя пленницей и уезжала.
Постоянно путешествуя, Елизавета посылала подарки своим детям, но виделась с ними нечасто - лишь во время своих коротких приездов. Жизнь Гизелы была гораздо приятней, чем жизнь Рудольфа, которого, как будущего императора, воспитывали в строгости. Елизавета лишь издали наблюдала за воспитанием наследника, не имея возможности вмешиваться. Лишь однажды ей удалось уволить наставника, который, по мнению Сиси, использовал слишком жестокие методы воспитания (обливание ледяной водой по утрам - лишь малая часть тех методов, что применяли при воспитании наследника престола), но даже после этого она не стала ближе Рудольфу. Мальчик очень страдал от того, что не мог часто видеть свою мать. Ещё более одиноким он почувствовал себя после рождения в 1868 году Марии Валерии , которая стала любимицей Сиси. На этот раз императрица отстояла право самой заниматься воспитанием дочери, которой отдавала явное предпочтение перед остальными детьми, и при дворе Валерию называли «единственным» ребёнком. Девочка становится спутником во всех путешествиях матери. Неопытная «молодая мама» переживает из-за каждого пустяка, и даже лёгкий насморк является причиной для отставки очередной няни.
Родившаяся в Будапеште , Мария Валерия почти всё своё детство провела в Венгрии. Её одевали в венгерском стиле и даже разговаривать по-немецки с отцом она была вынуждена в тайне. Но, в отличие от матери, полюбить Венгрию Мария Валерия так и не смогла. Единственным человеком при дворе, который разделял отношение Елизаветы к Венгрии, был Рудольф.
Политика. Елизавета и Венгрия
Елизавета практически не вмешивалась в политику. Единственным исключением можно считать случай, когда ей удалось сыграть определённую роль в урегулировании конфликта между Австрией и Венгрией в 1860-х годах. Можно предположить, что если бы она и в других политических вопросах помогала императору, то возглавляемая им империя сохранила бы свои политические позиции в Европе.
При венском дворе Елизавету не любили не только за пренебрежение этикетом, но и за её «чрезмерные симпатии к Венгрии» . Императрица любила эту страну, изучала историю Венгрии и венгерский язык, с удовольствием читала венгерскую литературу. Позже Елизавета окружила себя придворными дамами из венгерского дворянства. Она поддерживала связи с деятелями венгерской оппозиции, в частности с её лидерами - Ференцем Деаком и Дьюлой Андраши , которые пытались через императрицу оказать влияние на Франца Иосифа, рассчитывая, что он пойдёт навстречу их требованиям. Усилия Елизаветы имели определённое значение для изменения позиции Франца Иосифа в венгерском вопросе. В результате император согласился на личные встречи с Деаком и Андраши, по итогам которых в 1867 году было заключено соглашение, согласно которому империя преобразовывалась в дуалистическую Австро-Венгерскую монархию , вводилось конституционное правление, и Венгрия получала бо́льшую свободу в решении своих внутренних вопросов. 8 мая 1867 года Франц Иосиф и Елизавета были коронованы в Будапеште как король и королева Венгрии. В знак своей преданности Венгрия подарила Елизавете и Францу Иосифу великолепный дворец Гёдёллё в тридцати километрах от Будапешта. Есть основания полагать, что замок нравился Елизавете и раньше, но ослабленная войной казна Австрии не могла осилить такой покупки, как замок в дар императрице.
Гибель Рудольфа
30 января 1889 года погиб кронпринц Рудольф . Единственный сын Елизаветы или покончил с собой вместе со своей возлюбленной Марией Вечерой , или они стали жертвами политического убийства. О смерти сына первой сообщили императрице, она передала это известие Францу Иосифу. До конца своей жизни Елизавета так и не смогла оправиться от этого удара. Она считала, что его убили, но доказать это не представлялось возможным. Обстоятельства происшедшего в Майерлинге скрывали от общественности, не было проведено должного расследования. После смерти Рудольфа Елизавета ещё больше замкнулась в себе.
Последующий год она провела в Австрии, в глубоком трауре. Она вела уединённый образ жизни, стараясь не появляться в обществе. Не найдя успокоения, императрица вновь отправилась в путешествие, переезжая из страны в страну.
Убийство Елизаветы
О своей личной безопасности Елизавета не заботилась, она отказывалась от охраны, что беспокоило её окружение. В субботу 10 сентября 1898 года Елизавета в сопровождении одной из своих фрейлин, графини Ирмы Шаррай, шла по набережной
