Экономическое положение гкнпц им м в хруничева. Отчет по практике отчет по финансовой практике на заводе гкнпц им м.в. хруничева. Пусковая программа сильно пострадала

Аннотация

Ключевые слова

Шкала времени – век
XVII

Библиографическое описание:
Изотова К.А. Русско-польские отношения во 2-й половине XVII века. Переговоры в Андрусово. 1674 г. (По материалам статейных списков русских послов) // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.): сборник статей / Российская академия наук, Институт российской истории; отв. ред. П.Н.Зырянов. М., 2004. С. 150-164.

Текст статьи

Изотова К.А.

РУССКО-ПОЛЬСКИЕ ОТНОШЕНИЯ ВО 2‑Й ПОЛОВИНЕ XVII ВЕКА. ПЕРЕГОВОРЫ В АНДРУСОВО. 1674 Г.

(По материалам статейных списков русских послов)

В январе 1667 г. Россия и Речь Посполитая подписали перемирие на 13,5 лет , а в декабре в Москву прибыли великие и полномочные польские послы, чтобы обменяться ратификационными грамотами и заключить союз против султана и крымского хана, как это предусматривалось 30‑й статьей Андрусовского договора. По новому соглашению русские и польские войска должны были объединяться для совместных действий против «общих неприятелей бусурман», т.е. Османской империи и Крымского ханства, и казаков, если они добровольно не вернутся в подданство России или Речи Посполитой .

Также в 12‑й статье Андрусовского договора оговаривалось, что время перемирия стороны должны использовать для разрешения существующих между ними споров на специально отведенных для этого встречах здесь же, в Андрусово, в июне 1669, 1674 и 1678 гг., после чего Россия и Речь Посполитая заключат между собою Вечный мир. Но комиссии не оправдали возложенных на них ожиданий. Вместо поиска компромиссных решений комиссары предъявляли друг другу претензии, поэтому ни одна из встреч не завершилась подписанием какого-либо соглашения по спорным вопросам. И тем не менее статейные списки русских комиссаров значительно расширяют наши представления об отношениях между Россией и Речью Посполитой.

Первая комиссия началась только в сентябре 1669 г. из-за опоздания польских и литовских представителей и продолжалась до марта 1670 г. Во время этой встречи возглавлявший русских дипломатов посольских дел оберегатель А.Л.Ордин-Нащокин безуспешно пытался убедить комиссаров Речи Посполитой заключить мир на условиях Андрусовского перемирия. Для Польско-Литовского государства это было неприемлемо: проблема «выгнанцов» в Польше стояла настолько остро, что не допускалось и мысли об окончательном отказе от уступленных временно территорий. Также Ордин-Нащокин выразил серьезную обеспокоенность неопределенностью ситуации на Правобережной Украине. Речь Посполитая фактически не контролировала эти свои владения. Здесь распоряжался гетман П.Д.Дорошенко, который не только вел переговоры о подданстве одновременно с польским и русским правительствами, но и установил контакты с Османской империей, характер которых до сих пор является предметом дискуссии в отечественной историографии. Но в любом случае действия вышеупомянутого гетмана создавали условия для вмешательства в русско-польское соперничество за Украину серьезного противника в лице Турции.

Нащокин предложил начать успокоение Украины с ее духовенства: «чтобы на благословение к патриарху константинопольскому не ездили», так как это ориентирует Малороссию на Турцию. Для достижения этой цели он планировал провести съезд в Киеве, на который специальными грамотами призовут и клир, и казацкую старшину обеих сторон Днепра. На данную комиссию, утверждал Нащокин, также нужно пригласить представителей султана и хана, чтобы они были свидетелями того, что против них ничего не замышляется, и все делается только для того, чтобы успокоить Украину. Лишь в случае неудачи комиссии или сопротивления духовенства и казаков следует думать об их принуждении силой , что предусматривалось условиями русско-польского союза. Но в предложенном Ординым-Нащокиным плане был один просчет: Турцию и Крым устраивала именно неспокойная Украина, поэтому задуманная комиссия изначально противоречила интересам султана и хана, но была в интересах Польши и России, особенно последней, которая действительно желала успокоения Украины. В таком случае вероятность столкновения с мусульманами резко возрастала, и киевская встреча могла объединить христиан. Другое дело, что при таком развитии событий большая часть украинского казачества пошла бы не за католической Речью Посполитой, а за православной Россией, которая после подписания Андрусовского перемирия отнюдь не отказалась от намерения включить в свой состав всю Украину. В Польше это понимали, поэтому предложение Нащокина в конечном итоге было отвергнуто.

Вскоре комиссары подписали Андрусовский II договор, где говорилось, что заключение Вечного мира «за спорами не состоялось» и полностью подтверждались Андрусовское перемирие и Московское соглашение 1667 г.

За прошедшие с момента подписания Андрусовского перемирия пять лет стороны не только не сумели разрешить уже имеющиеся между ними конфликты, но и стали предъявлять друг к другу новые претензии, поэтому в 1671-1672 гг. царская дипломатия настояла на пересмотре союзного договора 1667 г. Россия и Речь Посполитая подписали новое соглашение, сохранявшее антиосманский союз, но его условия изменялись. Одним из главных отличий нового договора было аннулирование действия статьи об объединении и совместных действиях русских и польских войск во время военных действий, пока «зашедшие трудности» не будут разрешены к обоюдному удовлетворению. Сделать это предполагалось на второй порубежной встрече в Андрусово в 1674 г.

К тому времени, когда комиссия начала свою работу, русско-польские отношения претерпели серьезные изменения. Османская империя в 1672 г. напала на Речь Посполитую, и Россия, выполняя взятые на себя обязательства, тоже вступила в войну, нанося противнику удары силами калмыков, ногаев и казаков, донских и запорожских. Но этой помощи оказалось недостаточно, чтобы отразить турецко-татарскую агрессию, и уже в октябре Речь Посполитая пошла на подписание мира с Турцией. Несмотря на слабость польской армии, которую показала военная компания 1672 г., и внутренние неурядицы, сейм не ратифицировал договор, и война продолжилась, а поскольку собственных сил было мало, Польско-Литовское государство стало настаивать на немедленном «случении сил».

В условиях непрекращающихся с 1672 г. военных действий против Османской империи в Андрусово в 1674 г. и начался очередной тур русско-польских переговоров. Посольский съезд 1674 г. в отечественной историографии никогда не был предметом специального исследования. Немногочисленные сведения о нем можно почерпнуть у С.М.Соловьева, который совершенно справедливо отмечал незаинтересованность царского правительства в военном союзе с Речью Посполитой, что нашло свое отражение на комиссии 1674 г. Но этой констатации недостаточно. Встреча 1674 г. на границе важна уже потому, что именно здесь русская дипломатия открыто заявила о своих претензиях на территорию всей Украины . Не случайно во главе посольства были поставлены князья Никита Иванович Одоевский, один из первых бояр государства, и находившийся с конца 60‑х годов в ближайшем окружении царя Юрий Михайлович Одоевский .

Из Москвы на Андрусовский съезд великие и полномочные послы ближний боярин князь Никита Иванович Одоевский, ближний стольник князь Юрий Михайлович Одоевский, стольник князь Петр Семенович Прозоровский, окольничий Матвей Степанович Пушкин, думный дворянин Иван Иванович Чаадаев, думный дьяк Лукьян Голосов и дьяк Степан Полков отправились 11 июня 1674 г. Им надлежало постоянно доносить в Москву о происходящем на съезде, для чего была установлена специальная почта. Съезд должен был начаться в июне, но русские дипломаты получили сведения, что ранее августа польские и литовские комиссары на границе не появятся, так как в Варшаве идут выборы нового короля. И действительно, только 24 августа на границу прибыл один из главных комиссаров Антоний Храповицкий , а 9 сентября — Марциан Огинский . Это был далеко не полный состав, к польско-литовским представителям еще должны были присоединиться воевода Хелминский Ян Гнинский и референдарь Великого княжества Литовского Киприан Павел Бростовский, но так как никто не мог сказать, когда они приедут, то по предложению русских послов было решено начинать без них.

16 сентября состоялась первая встреча. Дипломаты обменялись верительными грамотами и объявили о делах, с которых они хотели бы начать переговоры. Н.И.Одоевский предложил начать с обсуждения условий Вечного мира, но польская сторона считала необходимым сначала обсудить все трудности, возникшие с момента заключения Андрусовского перемирия в 1667 г. Этим трудностям и была посвящена вторая встреча 22 сентября , закончившаяся передачей русским дипломатам полного списка претензий польского правительства.

С точки зрения польской стороны одной из главных «трудностей» русско-польских отношений являлся Киев, удерживавшийся Россией, хотя по условиям перемирия он должен был быть возвращен Польше еще в 1669 г. Традиционной для поляков являлась и жалоба на отсутствие помощи русских войск во время казацких волнений на Правобережье. Но к 1674 г. появились и новые причины для польского недовольства. Во-первых, русская сторона упрекалась за уклонение от «случения сил» (хотя в 1672 г. эта статья договора временно была снята), в результате чего Речь Посполитая потеряла Каменец Подольский (1672 г.). Во-вторых, в 1673 г. запорожские и донские казаки якобы не вышли в море, что позволило туркам свободно пройти к Хотину, хотя на самом деле в указанном году казаки неоднократно ходили на Крым . В-третьих, пользуясь тяжелым положением Польско-Литовского государства, царские войска захватили на Правобережье и опустошили многие города, «когда добрыми способами могли мы (поляки. — К.И. ) привесть их (правобережных казаков. — К.И.) к послушанию. Они для того наступления силою наипаче отчеявати почали и уже крепчае поддались под оборону турскою, особливо Дорошенка, которой боялся казни, когда б имел достатца в неволю. С тех тогда причин потеряли есмо Украину» . Таким образом, польская сторона обвиняла Россию и в том, что Варшава потеряла власть над своей частью Малороссии.

Князь Н.Одоевский с товарищами к 27 сентября составили развернутый ответ польско-литовским комиссарам . В начале письма русские дипломаты заявили, что Россия никогда не нарушала русско-польских договоренностей, и что все убытки Речи Посполитой — «от несогласия и от домашних раздоров и конфедерации» . Эта фраза необычайно красноречива. Во-первых, таким образом дипломаты продемонстрировали, что царское правительство прекрасно осведомлено о внутреннем положении Польско-Литовского государства, а во-вторых — постарались сбить спесь со своих оппонентов.

Задержка Киева в письме объяснялась тем, что царь узнал о желании П.Д.Дорошенко поддаться турецкому султану и передать последнему столицу Украины. Чтобы город не попал в руки бусурман, Алексей Михайлович, терпя огромные убытки, оставил Киев за собой. При этом он не отказывает в поддержке и польской крепости — Белой Церкви. Теперь же Киев Речи Посполитой «никогда отдать невозможно для того, что воинским промыслом его царского величества ратных людей подданные турского салтана тое стороны Днепра украинные многие городы с тамошними жители, которые поддались было турскому салтану ис подданства королевского величества и Речи Посполитой, от того, что с стороны королевского величества чинили им в греческой вере гонение большое и к унее притеснение и права и вольности их нарушали, учинились под высокой державною рукою... его царского величества в вечном подданстве» . Принятие правобережных украинских земель в царское подданство, с точки зрения Москвы, не являлось нарушением каких-либо договоренностей с Варшавой, так как Польша уступила Турции в 1672 г. «всю Украину... по старым рубежам» . «Вы отдали султану Украйну, в которой и Киев: так можно ли после того вам отдать Киев?» При этом совершенно игнорировался факт, на который многократно указывали польские комиссары: Бучачский договор 1672 г. не может являться оправданием действий царского правительства, так как посланные на переговоры с султаном представители не были уполномочены сеймом и в дальнейшем сейм не принял условий, на которых был заключен мир с Османской империей.

Особое внимание Одоевские, дипломаты «старой закваски», уделили формальным моментам — нарушениям статьи Андрусовского договора о титулах, добавив к ранее объявленным причинам задержания Киева еще и следующую: город «задержан за многие и несчетные нам бесчестья и досады в прописках нашего имени и титула в печатных книгах; в грамотах, отправленных из вашей канцелярии пишут меня Михаилом Алексеевичем!..»

Сам факт заключения мирного договора с Турцией без уведомления о происходящем Алексея Михайловича тоже рассматривался как нарушение соглашений, причем особое возмущение вызывало то, что приехавший И.Комар «просил толко совету и объявления, тот покой его королевского величества с салтаном турским держать ли. А на каких статьях тот договор с салтаном постановлен и с того договора списка и с тем посланником... королевское величество прислать не изволил» .

Вспомнили русские дипломаты и о том, что в 1672 г. Речь Посполитая не впервые нарушила договоренность, согласно которой стороны должны взаимно уведомлять друг друга о переговорах с Турцией и Крымским ханством. Например, в 1670 г. польский посланник в Крыму Карвовский, посланный якобы «ко исполнению Московского постановления», тем не менее с русскими дипломатами увидеться не пожелал, и в дальнейшем «королевское величество и сенатори писали в Крым о дружбе многажды, а о стороне царского величества по договору в тех своих грамотах и листах нимало не помянали» .

Категорически отвергли русские комиссары обвинение в том, что Россия не оказала Речи Посполитой никакой помощи, подробно описав предпринятые Россией усилия и особо подчеркнув, что если бы не действия русских войск на Правобережной Украине, то Речь Посполитая подверглась бы нападению еще и войск гетмана П.Дорошенко .

Таким образом, российская сторона постаралась в своем ответе подчеркнуть многообразие и бескорыстность своей помощи Польско-Литовскому государству, верность русско-польским договорам и многочисленные нарушения этих договоров со стороны Речи Посполитой.

Поскольку полученный ответ М.Огинский, Я.Храповицкий и другие должны были обсудить, возможно, снестись с Варшавой для корректировки своей позиции в соответствии с полученным заявлением российской стороны, то 3-ю встречу польские комиссары предложили посвятить обсуждению условий Вечного мира, но неожиданно натолкнулись на сопротивление русских дипломатов, которые настаивали сначала решить, как поступить с многочисленными ошибками в царском титуле, которые позволяют себе польские подданные. Комиссары же предложили не затрагивать этот вопрос, «с обоих сторон досадительства опустив, приступить... вечнаго покою к разсуждению» , но сделать это так и не удалось. Только 9 октября, на 4‑й встрече русские дипломаты объявили, что Алексей Михайлович «желает вечному миру бысть на таких статьях, чтоб завоеванным городом, которые обретаются ныне в стороне его царского величества, бысть по-прежнему в стороне ж его царского величества вечно» . Объявленные в ответ польские условия гласили: «чтоб все те, в прошлую войну завоеванные городы царское величество уступить изволит в сторону его королевского величества и Речи Посполитой, как было до нынешней войны. И нагородил бы де его царское величество королевскому величеству и Речи Посполитой убытки, которые учинилися в недании по договору помочи в посилках против наступления турской войны, а притом и вязней бы всех уступить в сторону его королевского величества и Речи Посполитой» . Кроме того, поляки настаивали на союзе «против агарян», не рассматривая как союзные действия царских войск под командованием Г.Ромодановского и гетмана И.Самойловича на Правобережной Украине против татар и казаков П.Дорошенко. Князь Ромодановский, по словам польских комиссаров, сейчас «отпор дает не для их случения, но для того, чтоб Украйною овладеть вечно» .

Договориться сторонам так и не удалось, и польские представители первыми предложили отложить заключение мира до следующей комиссии 1678 г.

Вернувшись в Мигновичи, князья Одоевские с товарищами составили отписку царю. В ней говорилось, что скорее всего многочисленные трудности не позволят сторонам подписать Вечный мир, но польско-литовские представители поднимут вопрос «о продолжении лет перемирных для случения сил». На каких условиях царь позволит продлить перемирие с Речью Посполитой? На какой срок?

В ожидании ответа русские полномочные послы еще несколько раз встретились с польскими комиссарами, которые пытались убедить своих собеседников принять предложенные им условия. В свою очередь царские представители зачитали подробное объяснение, почему они этого сделать не могут. «Пашквиль» А.Ольшовского , полный оскорблений московского правящего дома, занял одно из первых мест в ряду причин, препятствующих принятию польских статей. Снова возник вопрос о том, какая из сторон первой нарушила статью о «случении сил», но на предложение польских комиссаров отставить в сторону разбирательства и перезаключить договор, русские дипломаты ответили однозначным отказом: «за нарушением с стороны королевского величества и Речи Посполитой союзной статьи договор учинить о случении сил вновь... невозможно» . «Перед недавным времянем как турские и крымские войска пошли царского величества на ратных людей на Украину, а королевского величества корунные и литовские войска в то время за теми неприятелми в тыл не пошли и царского величества с войски для промыслу над неприятелми не случались, <...> а его королевского величества гетманы и генералы и ратные люди во время потреб где были, о том царского величества ратным людем и ведома не было» . Более того, «с стороны королевского величества и Речи Посполитой разосланы были уневерсалы, чтоб его королевского величества ратные люди в то время не збирались, а которое было в собранье и пошли, и тех возвратить велели, радуючися о неприятелском походе на Московское государство» . Не менее весомым выглядит другой аргумент, который свидетельствует о том, насколько хорошо в России знали обо всем, происходящем в Польше, где, в частности, «ратные люди кто хощет на войну идет, а кто не хощет — дома пребывает, и как с такими случатца, которые и государю своему... непослушны и к обороне отчизны своей... ленивы» . Единственное, что могло изменить позицию царя, это принятие на сейме решения о совместном способе обороны, и «чтоб то постановленье было крепко и постоянно и впредь на обе стороны надежно и безопасно». Пока же такое постановление принято не будет, царские войска будут действовать на Украине и на Дону, защищая обе державы, но — самостоятельно . То есть, вопреки сложившемуся в польской историографии мнению о том, что царское правительство отказало в помощи своему западному соседу , документы свидетельствуют об обратном. Россия была готова оказать поддержку Речи Посполитой, но требовала определенных гарантий, поскольку за прошедшие годы Польша зарекомендовала себя как слабый и ненадежный союзник.

Поняв, что русские дипломаты в этом вопросе настроены решительно, польские комиссары стали угрожать заключением сепаратного мира с Турцией. О Вечном мире они говорить уже не желали, а переговоры о продлении перемирия соглашались начать только после согласия русской стороны на объединение войск без каких-либо оговорок. Для царя же важнее было сохранение мирных отношений с Речью Посполитой, а проблемы перемирия и союза его представители рассматривали как самостоятельные. Польско-литовские комиссары придерживались противоположной точки зрения: договор о продлении перемирия «учинить без случения сил не для чего» . Но предложенный поляками вариант союза был абсолютно неприемлем для России, так как среди его условий указывались следующие: царские войска должны воевать против турок и татар совместно с польско-литовскими, и в случае крайней необходимости «вместо все (выделено мной. — К.И. ) силы и пушки случать, и одна сторона другой, требующей, по-братски и живности, и пушек, и иных надобей воинских додавать своею казною, не требуя за то никакой нагороды» ; кроме того, предполагалось, что царь возьмет на себя обязательство «казаков той стороны Днепра своими государскими ратми приводить в послушание к королевскому величеству» , отказавшись таким образом от каких-либо притязаний на Правобережную Украину. Поэтому нет ничего удивительного в том, что уже на следующий день после получения подобного предложения князь Н.Одоевский с товарищами дали польским комиссарам ответ: такой договор «нам чинить с вами невозможно» . Но одновременно русские дипломаты указывали, что царские войска не собираются прекращать военных действий против «бусурман».

Осенью 1674 г. русские отряды напали на Азов, а запорожцы совершили набег под Перекоп. Последние разбили выставленный против них татарский заслон, освободили много пленных, взяли большую добычу и благополучно вернулись в Сечь . На помощь татарам в Крым прибыл 15-тысячный отряд турецких янычар с приказанием хану объединенными силами уничтожить Запорожье. Но поход не удался. Когда турецко-татарское войско окружило Запорожскую Сечь, и янычары проникли на ее территорию, то они были расстреляны почти в упор быстро сориентировавшимися казаками, которые затем пошли врукопашную .

В Посольском приказе считали, что в 1674 г. помощь Речи Посполитой была оказана значительная. То, что в Варшаве рассматривали как попытку захватить принадлежащую Польше часть Украины, в Москве объясняли совсем иначе: «если бы царского величества ратные люди такого воинского промыслу над ним, Дорошенком, не учинили и городов тое стороны Днепра не повоевали... и ныне бы он, Дорошенко, был силен и в помочь к турским войскам в государство королевского величества пошел и разоренье чинил, и тем от царского величества учинена королевскому величеству полскому помочь немалая» . Как нам представляется, правы и те, и другие. Россия оказывала Польше помощь, но исключительно в рамках договора 1672 г., тогда как в Варшаве рассчитывали на большее, и, видя слабость союзника и непредсказуемость решений польского сейма, посчитала возможным одновременно достичь двух целей: ослабить Османскую империю и присоединить к России Правобережную Украину.

Тем временем на границе комиссары продолжали обмен письмами и встречи, но уже стало ясно, что переговоры зашли в тупик. Видимо, осознание этого факта и желание любыми способами изменить ситуацию в свою пользу заставляло польских представителей использовать весьма сомнительные аргументы. Например, на 10‑й встрече 3 декабря, в очередной раз услышав отказ князя Н.Одоевского вернуть Киев Речи Посполитой, в частности, из-за многочисленных ошибок в написании царского титула и других обид, нанесенных царской семье, они объявили, что «бесчестье надобно менять на бесчестье ж, а не крепость удерживать» и стали угрожать России войной. Но царские послы даже не восприняли эту угрозу всерьёз: слишком опасным противником была Турция и слишком слабым государством Речь Посполитая, чтобы в Варшаве решились на войну с восточным соседом, не урегулировав отношения с султаном. Сведений же об успехе польских мирных инициатив не поступало .

На 11‑й встрече, состоявшейся 12 декабря, царские представители передали противной стороне свой вариант разъезжего письма. Уже на следующий день им был прислан польский вариант, сильно отличавшийся от русского. Главным было то, что русские дипломаты хотели отложить до комиссии 1678 г. и вопрос о Вечном мире, и принятие решений по нарушенным статьям (царские титулы, союзный договор, принадлежность Киева), а польские комиссары откладывали до комиссии только заключение Вечного мира, все же остальные «трудности» предлагали решить уже во время первого обмена полномочными посольствами после коронации нового польского короля Яна Собеского . Польская сторона не теряла надежды добиться от России согласия на «случение сил» и возвращение Киева, о котором на Украине говорили: в чьих руках город, тот и владеет всей Малороссией.

Алексей Михайлович дал русским послам указание пойти на уступки польским комиссарам. В Москве не желали разрыва мирных отношений с Речью Посполитой, и хотя и стремились к заключению Вечного мира, но не очень торопились. До истечения срока перемирия было еще довольно далеко, а ситуация, в которой оказалось Польско-Литовское государство, давала основания надеяться, что в случае удачного развития событий на Украине условия мира между государствами можно будет значительно изменить в пользу России.

31 декабря 1674 г. состоялась последняя, 13‑я, встреча сторон, на которой был наконец согласован окончательный вариант разъезжего письма. Заключение Вечного мира откладывалось до комиссии 1678 г., которая должна была состояться при участии посредников, а все остальные «трудности» — до первого обмена посольствами между Москвой и Варшавой . Уже через два дня после подписания этого документа русское посольство покинуло Мигновичи.

В дальнейшем события развивались не так, как рассчитывали в Москве. Осенью 1676 г. П.Дорошенко был вынужден присягнуть на верность русскому царю и казалось, что присоединение Украины к России завершено. Но через несколько дней Речь Посполитая подписала перемирие с Османской империей и вся мощь турецко-татарского войска обратилась против России, поскольку Правобережную Украину султан давно считал своим владением.

Из-за русско-турецкой войны комиссия 1678 г. не состоялась. Вместо этого летом в Москву прибыло великое и полномочное посольство Речи Посполитой. В результате переговоров перемирие между Русским и Польско-Литовским государствами было продлено еще на 13 лет

Многие поляки недолюбливают Россию и русских. Сегодня национальный праздник - День народного единства. Связан он с польской интервенцией. Но отношение русских к полякам традиционно положительное. Я решил, что полезно знать все о русско-польских отношениях.

В XVI-XVII вв. Россия и Польша вели между собой многочисленные войны. Ливонская война (1558-1583) велась Московской Русью против Ливонского ордена, Польско Литовского государства, Швеции и Дании за гегемонию в Прибалтике. Кроме Ливонии русский царь Иван IV Грозный рассчитывал завоевать восточнославянские земли, входившие в состав Великого княжества Литовского. Для русско-польских отношений стало важным произошедшее во время войны объединение Литвы и Польши в единое государство – Речь Посполита (Люблинская уния 1569 г.).

Противостояние Россия – Литва сменилось противостоянием Россия – Польша. Король Стефан Баторий нанес русскому войску ряд поражений и был остановлен только под стенами Пскова. По Ям Запольскому (1582) мирному договору с Польшей Россия отказывалась от своих завоеваний в Литве и теряла выход к Балтике.

Во времена Смуты поляки трижды вторгались в Россию.

Первый раз под предлогом оказания помощи якобы законному царю Дмитрию – Лжедмитрию I. В 1610 г. московское правительство, так называемая Семибоярщина, само призвало на русский престол польского королевича Владислава IV и впустило польские войска в город. В 1612 г. поляки были изгнаны из Москвы народным ополчением под командованием Минина и Пожарского. В 1617 г. королевич Владислав совершил поход на Москву. После неудачного штурма он вступил в переговоры и подписал Деулинское перемирие. Полякам отошли Смоленская, Черниговская и Северская земли.

В июне 1632 г., по истечении Деулинского перемирия, Россия попыталась отвоевать у Польши Смоленск, но потерпела поражение (Смоленская война, 1632 1634). Полякам не удалось развить успех, границы остались без изменений. Однако для русского правительства самым важным условием был официальный отказ польского короля Владислава IV от его претензий на русский престол.

Новая русско-польская война (1654-1667) началась после принятия гетманщины Богдана Хмельницкого в состав России по Переяславским соглашениям. По мирному Андрусовскому договору к России перешли Смоленская и Черниговская земли и Левобережная Украина, а Запорожье было объявлено находящимся под совместным русско-польским протекторатом. Киев был объявлен временным владением России, но по "Вечному миру" 16 мая 1686 г. перешел к ней окончательно.

Украинские и белорусские земли стали для Польши и России «яблоком раздора» вплоть до середины XX века.

Прекращению русско-польских войн способствовала угроза обоим государствам со стороны Турции и ее вассала Крымского ханства.

В Северной войне против Швеции 1700-1721 гг. Польша являлась союзницей России.

Во 2-й половине XVIII вв. шляхетская Речь Посполита, раздираемая внутренними противоречиями, находилась в состоянии глубокого кризиса и упадка, что давало возможность Пруссии и России вмешиваться в её дела. Россия участвовала в войне за Польское наследство 1733-1735 гг.
Разделы Речи Посполитой в 1772-1795 гг. между Россией, Пруссией и Австрией проходили без больших войн, ибо ослабевшее из-за внутренних неурядиц государство уже не могло оказать серьезного сопротивления более могущественным соседям.

В результате трех разделов Речи Посполитой и передела на Венском конгрессе 1814-1815 гг. царской России была передана большая часть Варшавского княжества (образовано Царство Польское). Польские национально-освободительные восстания 1794 г. (под руководством Тадеуша Костюшко), 1830-1831, 1846, 1848, 1863-1864 гг. были подавлены.

В 1918 г. Советское правительство аннулировало все договоры царского правительства о разделах страны.

После поражения Германии в Первой мировой войне Польша стала независимым государством. Ее руководство строило планы по восстановлению границ Речи Посполитой на 1772 год. Советское правительство, напротив, предполагало установить контроль над всей территорией бывшей Российской империи, сделав ее, как официально заявлялось, плацдармом мировой революции.

Советско-польская война 1920 г. началась успешно для России, войска Тухачевского стояли под Варшавой, но затем последовал разгром. В плен попало, по разным оценкам, от 80 до 165 тысяч красноармейцев. Польские исследователи считают документально подтвержденным факт гибели 16 тысяч из них. Российские и советские историки называют цифру в 80 тысяч. По Рижскому мирному договору 1921 г. к Польше отошла Западная Украина и Западная Белоруссия.

23 августа 1939 г. между СССР и Германией был заключен Договор о ненападении, более известный как пакт Молотова-Риббентропа. К договору прилагался секретный дополнительный протокол, определявший разграничение советской и германской сфер влияния в Восточной Европе. 28 августа было подписано разъяснение к "секретному дополнительному протоколу", который разграничивал сферы влияния "в случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского Государства". В зону влияния СССР входила территория Польши к востоку от линии рек Писса, Нарев, Буг, Висла, Сан. Эта линия примерно соответствовала так называемой "линии Керзона", по которой предполагалось установить восточную границу Польши после Первой мировой войны.

1 сентября 1939 г. нападением на Польшу фашистская Германия развязала Вторую мировую войну. Разгромив польскую армию в течение нескольких недель, она оккупировала большую часть страны. 17 сентября 1939 г. в соответствии с пактом Молотова-Риббентропа Красная Армия перешла восточную границу Польши.

Советскими войсками были захвачены в плен 240 тысяч польских военнослужащих. Более 14 тысяч офицеров польской армии были интернированы осенью 1939 года на территорию СССР. В 1943 г., через два года после оккупации немецкими войсками западных районов СССР, появились сообщения о том, что сотрудники НКВД расстреляли польских офицеров в Катынском лесу, расположенном в 14 километрах к западу от Смоленска.
В мае 1945 г. территория Польши была полностью освобождена частями Красной Армии и Войска Польского. В боях за освобождение Польши погибли свыше 600 тысяч советских солдат и офицеров.

Решениями Берлинской (Потсдамской) конференции 1945 г. Польше возвращены её западные земли, установлена граница по Одеру – Нейсе. После войны в Польше было провозглашено строительство социалистического общества под руководством Польской объединённой рабочей партии (ПОРП). В восстановлении и развитии национальной экономики большую помощь оказал Советский Союз. В 1945-1993 гг. в Польше дислоцировалась советская Северная группа войск; в 1955-1991 гг. Польша являлась участником Организации Варшавского Договора.

Манифестом Польского комитета национального освобождения от 22 июля 1944 г. Польша была провозглашена Польской Республикой. С 22 июля 1952 г. по 29 декабря 1989 г. – Польская Народная Республика. С 29 декабря 1989 г. – Республика Польша.

Дипломатические отношения между РСФСР и Польшей были установлены в 1921 г., между СССР и Польшей – с 5 января 1945 г., правопреемник – Российская Федерация.

22 мая 1992 г. между Россией и Польшей был подписан Договор о дружественных и добрососедских отношениях.

Правовой фундамент отношений образует массив документов, заключенных между бывшими СССР и ПНР, а также свыше 40 межгосударственных и межправительственных договоров и соглашений, подписанных за последние 18 лет.

В период 2000-2005 гг. политические связи между Россией и Польшей поддерживались достаточно интенсивно. Состоялось 10 встреч Президента Российской Федерации Владимира Путина с Президентом Республики Польша Александром Квасьневским. Регулярно осуществлялись контакты глав правительств и министров иностранных дел, по парламентской линии. Действовал двусторонний Комитет по вопросам стратегии российско-польского сотрудничества, регулярно проводились заседания Форума диалога общественности "Россия-Польша".

После 2005 года интенсивность и уровень политических контактов существенно снизились. На это повлияла конфронтационная линия польского руководства, выразившаяся в поддержании недружественной по отношению к нашей стране общественно-политической атмосферы.

Сформированное в ноябре 2007 г. новое правительство Польши во главе с Дональдом Туском декларирует заинтересованность в нормализации российско-польских связей, готовность к открытому диалогу с целью поиска решений накопившихся проблем в двусторонних отношениях.

6 августа 2010 года прошла инаугурация избранного президента Польши Бронислава Коморовского. В своей торжественной речи Коморовский заявил, что будет поддерживать начавшийся процесс сближения с Россией: "Буду содействовать начавшемуся процессу сближения и польско-российского примирения. Это важный вызов, стоящий как перед Польшей, так и перед Россией".

Мне кажется, не стоит забыть и плохое и хорошее. Очень важно помнить, что Польша в история была и союзницей России и частью Российской Империи целый век. История учит нас тому, что друзья могут оказаться предателями, но врагов навечно тоже не бывает.

Вопрос взаимоотношений русских и поляков исторически непростой. Настолько, что практически любая тема, имеющая отношение к двум народам, может перерасти в ссору, полную взаимных упреков и перечисления грехов. В этой остроте взаимной привязанности есть что-то непохожее на тщательно скрываемую отчужденную враждебность немцев и французов, испанцев и англичан, даже валлонов и фламандцев. В отношениях русских и поляков, пожалуй, никогда не будет отрезвляющего холода и отведенных в сторону взглядов. «Лента.ру» постаралась разобраться, в чем причина такого положения вещей.

Начиная со Средних веков в Польше всех православных, живших на территории прежней Киевской Руси, звали руссами, не делая различий для украинцев, белорусов и русских. Даже в XX веке в документах министерства внутренних дел определение идентичности, как правило, шло по религиозной принадлежности - католик, православный или униат. В те времена, когда князь Курбский искал убежища в Литве, а князь Бельский - в Москве, взаимная связь была уже достаточно сильной, различия очевидными, но взаимного восприятия через призму «свой-чужой» не было. Возможно, это нормальное свойство феодальной эпохи, когда о национальной идентичности говорить еще рано.

Любое самосознание формируется в кризисные эпохи. Для России в XVII веке это была эпоха Смуты, для Польши - Шведского потопа (вторжение шведов в Речь Посполитую в 1655-1660 годах). Один из важнейших результатов «потопа» - изгнание протестантов из Польши и последующее усиление влияния католической церкви. Католицизм стал благословением и проклятием Речи Посполитой. Вслед за протестантами под удар попали православные, составлявшие немалую часть населения страны, а в государстве был запущен механизм самоуничтожения. Прежнее польско-литовское государство отличалось достаточно высокой национальной и религиозной терпимостью - вместе удачно сосуществовали польские католики, мусульмане, караимы, православные и язычники, литовцы, поклонявшиеся Перкунасу. Неудивительно, что кризис государственной власти, начавшийся при самом выдающемся из польских королей Яне III Собеском, привел к катастрофическому сжатию, а затем и гибели польского государства, потерявшего внутренний консенсус. Система государственной власти открывала слишком много возможностей для конфликтов, давая им легитимность. Работу сейма парализовало право liberum veto, позволявшее любому депутату своим голосом отменять все принятые решения, а королевская власть была вынуждена считаться со шляхетскими конфедерациями. Последние представляли собой вооруженное объединение шляхты, имевшей полное право при необходимости выступать против короля.

В то же время к востоку от Польши шло окончательное оформление русского абсолютизма. Потом поляки будут говорить о своей исторической склонности к свободе, а русские одновременно гордиться и стесняться самодержавной природы своей государственности. Последующие конфликты, как обычно в истории неизбежные для соседних народов, приобрели почти метафизический смысл соперничества двух очень разных по духу народов. Впрочем, наряду с этим мифом сформируется и другой - о неспособности как русских, так и поляков воплощать в жизнь свои идеи без насилия. Известный польский общественный деятель, главный редактор Gazeta Wyborcza Адам Михник замечательно пишет об этом: «Раз от разу мы чувствуем себя как ученики волшебника, высвободившие из заточения никому не подвластные силы». Польские восстания и русская революция, в конце концов, украинский Майдан - бессмысленный и беспощадный инстинкт самоуничтожения.

Российская государственность крепчала, но это не было, как может показаться теперь, следствием территориального и человеческого превосходства над соседями. Наша страна тогда представляла собой огромную, плохо освоенную и малонаселенную территорию. Кто-то скажет, что эти проблемы есть и сегодня и, вероятно, будет прав. В конце XVII века население Московского царства превышало 10 миллионов человек, что немногим более, чем в соседней Речи Посполитой, где проживали 8 миллионов, а во Франции - 19 миллионов. В те времена у соседей-поляков не было и не могло быть комплекса малого народа, которому угрожают с Востока.

В российском случае все дело было в исторических амбициях народа и власти. Сейчас уже ничуть не кажется странным, что завершив Северную войну Петр I принял титул Императора Всероссийского. Но давайте взглянем на это решение в контексте эпохи - ведь русский царь поставил себя над всеми прочими европейскими монархами. Священная Римская империя германской нации не в счет - она не была примером или соперником и переживала свои худшие времена. В отношениях с польским королем Августом II Сильным Петр I безусловно доминировал, и по степени развития Россия начинает опережать своего западного соседа.

Буквально за столетие Польша, спасшая Европу от турецкого нашествия в 1683 году под Веной, превратилась в совершенно нежизнеспособное государство. Историки уже завершили споры о том, внутренние или внешние факторы стали фатальными для польской государственности в XVIII веке. Конечно же, все решило их сочетание. Но что касается моральной ответственности за постепенный закат могущества Польши, то тут вполне определенно можно сказать, что инициатива первого раздела принадлежала Австрии, второго - Пруссии, а завершающего третьего - России. Все поровну, а это не детский спор о том, кто первый начал.

Реакция на кризис государственности была хоть и запоздалой, но плодотворной. В стране начинает работу Эдукационная комиссия (1773-1794), которая была фактически первым в Европе министерством образования. В 1788 году собирается Четырехлетний Сейм, воплощавший идеи Просвещения практически одновременно с французскими революционерами, но гораздо более гуманно. Первая в Европе и вторая в мире (после американской) Конституция 3 мая 1791 года принимается в Польше.

Это было прекрасное начинание, но в нем не было революционной силы. Конституция признала польским народом всех поляков вне зависимости от сословия (раньше таковым считалась только шляхта), но сохранила крепостное право. Положение Литвы заметно улучшалось, но саму Конституцию никто не подумал перевести на литовский язык. Последовавшая реакция на изменения в государственном строе Польши повлекла два раздела и падение государственности. Польша превратилась, по выражению британского историка Нормана Дэвиса, в «игрушку Бога», а если говорить проще - в объект соперничества и согласия соседних, а порой и далеких держав.

Поляки отвечали восстаниями, главным образом на территории Царства Польского, ставшего частью Российской империи в 1815 году по итогам Венского конгресса. Именно в XIX веке два народа узнали друг друга по-настоящему, тогда же сформировалось взаимное притяжение, порою неприязнь, а зачастую - непризнание. Николай Данилевский считал поляков чужеродной частью славянства, и аналогичный подход позже появится у поляков в отношении русских.

Польские повстанцы и российские самодержцы видели будущее по-разному: одни мечтали о возрождении государственности любыми путями, другие мыслили категориями имперского дома, в котором найдется место для всех, и для поляков в том числе. Нельзя и недооценивать контекст эпохи - в первой половине XIX века русские были единственным славянским народом, обладавшим государственностью, и при том великой. Османское господство на Балканах рассматривалось как порабощение, а русская власть - как избавление от страданий (от тех же турок или персов, германцев или шведов, или же просто от туземной дикости). Такой взгляд на самом деле был не лишен резона - имперские власти очень лояльно относились к традиционным верованиям и обычаям подвластных народов, не пытались добиться их обрусения, а во многих случаях переход под власть Российской империи был настоящим избавлением от уничтожения.

Следуя своей обычной политике, российские самодержцы охотно интегрировали местные элиты. Но если говорить о Польше и Финляндии, то тут система давала сбои. Мы можем вспомнить разве что князя Адама Ежи Чарторыского, занимавшего в 1804-1806 годах пост российского министра иностранных дел, но больше думавшего об интересах Польши.

Противоречия накапливались постепенно. Если в 1830 году польские повстанцы вышли со словами «За нашу и вашу свободу», то в 1863-м помимо лозунга «Свобода, равенство, братство» раздавались уже совершенно кровожадные призывы. Методы партизанской войны внесли ожесточение, и даже либерально настроенная публика, поначалу симпатизировавшая повстанцам, быстро свое мнение о них изменила. Кроме того, восставшие думали не только о национальном освобождении, но и о восстановлении государственности в тех границах, что были у Речи Посполитой до разделов. А лозунг «За нашу и вашу свободу» практически утерял прежний смысл и теперь более был связан с надеждой, что другие народы империи поднимутся, и тогда она неминуемо рухнет. С другой стороны, давая оценку таким устремлениям, нужно не забывать о том, что и русские народовольцы с анархистами вынашивали не менее разрушительные планы.

Плотное, но несколько брезгливое соседство двух народов в XIX веке породило в основном негативные стереотипы. Во время петербургских пожаров 1862 года среди народа даже бытовало убеждение, что во всем виноваты «студенты и поляки». Это было следствием тех обстоятельств, при которых народы встречались. Немалая часть поляков, с которыми имели дело русские, были политическими ссыльными, нередко повстанцами. Их участь в России - постоянные скитания, нужда, изгойство, необходимость приспосабливаться. Отсюда представления о польской вороватости, хитрости, льстивости и болезненном гоноре. Последнее тоже понятно - эти люди пытались в трудных условиях сохранить человеческое достоинство. С польской стороны о русских формировалось столь же неприятное мнение. Грубость, жестокость, неотесанность, раболепие перед властями - вот что такое эти русские.

Среди повстанцев было много представителей шляхты, как правило, хорошо образованных. Их ссылка в Сибирь и на Урал волей-неволей имела позитивное культурное значение для отдаленных регионов. В Перми, например, до сих пор помнят архитектора Александра Турчевича и основателя первого книжного магазина Юзефа Пиотровского.

После восстания 1863-1864 годов политика в отношении польских земель серьезно изменилась. Власти стремились во что бы то ни стало избежать повторения мятежа. Однако в глаза бросается полное непонимание национальной психологии поляков. Российские жандармы поддерживали тот тип поведения населения Царства Польского, который лучше всего соответствовал их собственному мифу о несгибаемости польского духа. Публичные экзекуции, преследования католических священников лишь способствовали формированию культа мучеников. Попытки русификации, в частности, в системе образования, были крайне неудачные.

Еще до восстания 1863 года в польском обществе утвердилось мнение о том, что «развестись» с восточным соседом все равно не удастся, и усилиями маркиза Велепольского проводилась политика консенсуса в обмен на реформы. Это дало свои результаты - Варшава стала третьим по численности населения городом Российской империи, а в самом Царстве Польском начались реформы, выводившие его на передовые позиции в империи. Чтобы экономически связать польские земли с прочими российскими губерниями, в 1851 году было принято решение о строительстве железной дороги Петербург - Варшава. Это была четвертая по счету железная дорога России (после Царскосельской, Петербургско-Московской, и Варшавско-Венской). В то же время политика российских властей была направлена на ликвидацию автономии и отделение от Царства Польского восточных территорий, некогда бывших частью исторической Речи Посполитой. В 1866 году десять губерний Царства Польского были непосредственно присоединены к российским землям, а в следующем году ввели запрет на использование польского языка в административной сфере. Логическим итогом этой политики стало упразднение должности наместника в 1874 году и введение должности варшавского генерал-губернатора. Сами польские земли именовались Привислинским краем, о чем поляки помнят до сих пор.

Такой подход нельзя назвать в полной мере осмысленным, поскольку он актуализировал неприятие всего российского и, более того, способствовал миграции польского сопротивления в соседнюю Австро-Венгрию. Несколько раньше русский царь Николай I горько шутил: «Самым глупым из польских королей был Ян Собеский, а самым глупым из русских императоров - я. Собеский - потому что спас Австрию в 1683-м, а я - потому что спас ее в 1848-м». Именно в Австро-Венгрии в начале XX века получили убежище польские экстремисты, в том числе будущий национальный лидер Польши Юзеф Пилсудский.

На фронтах Первой мировой войны поляки сражались с обеих сторон в надежде, что конфликт ослабит великие державы, и Польша в итоге обретет независимость. В то же время краковские консерваторы рассматривали вариант триединой монархии Австро-Венгро-Польши, а пророссийские националисты, такие как Роман Дмовский, видели наибольшую угрозу для польского национального духа в германизме.

Завершение Первой мировой войны не означало для поляков, в отличие от прочих народов Восточной Европы, окончания перипетий государственного строительства. В 1918 году поляки подавили Западно-Украинскую народную республику, в 1919-м присоединили Вильно (Вильнюс), а в 1920-м совершили Киевский поход. В советских учебниках солдаты Пилсудского именовались белополяками, но это не совсем верно. Во время тяжелейших боев между красноармейцами и деникинской армией польские войска не только прекратили продвижение на восток, но и дали понять большевикам, что приостанавливают активные операции, тем самым позволив красным довершить разгром Добровольческой армии. В среде русской эмиграции еще долгое время это воспринималось как предательство. Далее - поход Михаила Тухачевского на Варшаву и «чудо на Висле», автором которого был сам маршал Юзеф Пилсудский. Поражение советских войск и огромное количество пленных (по оценкам видного слависта Г.Ф. Матвеева, около 157 тысяч человек), их нечеловеческие страдания в польских концлагерях - все это стало источником почти неиссякаемой враждебности русских к полякам. В свою очередь, поляки испытывают аналогичные чувства к русским после Катыни.

Вот чего не отнять у наших соседей - так это способность хранить память о своих страданиях. Практически в каждом польском городе есть улица, названная в честь жертв катынских расстрелов. И никакое решение проблемных вопросов не приведет к их переименованию, принятию исторической данности и внесению поправок в учебники. Точно так же в Польше будут еще долго вспоминать пакт Молотова - Риббентропа и Варшавское восстание. Мало кто знает, что старые уголки польской столицы на самом деле заново отстроены по картинам и фотографиям. После подавления нацистами Варшавского восстания город был уничтожен полностью и выглядел приблизительно так же, как советский Сталинград. Любые рациональные доводы, объясняющие невозможность поддержки повстанцев Советской армией, не будут приняты в расчет. Это часть национального предания, которое важнее, чем сухой факт потери во Второй мировой войне порядка 20 процентов населения. В свою очередь в России с грустью будут думать о неблагодарности поляков, как и всех прочих славян, за которых мы заступались последние три столетия.

Причина взаимного непонимания России и Польши в том, что у нас разные судьбы. Мы меряем разными мерами и рассуждаем, используя разные категории. Могущественная Речь Посполитая превратилась в «игрушку Бога», а находившаяся некогда на задворках Московия стала великой империей. Даже вырвавшись из объятий «большого брата», Польша никогда не обретет другой доли, как быть спутником иных держав. А для России нет иной судьбы, как быть империей или не быть вообще.